Менялы

Оглавление

127

Она начала читать молитву. Давно забытые слова всплыли в памяти…

Санитар что-то сказал – она не сразу среагировала. Глаза Майлза. Они обгорели, как и все лицо.

– Он ослепнет? – Голос её дрожал.

– На этот вопрос вам ответят специалисты. Как только мы доставим его в больницу, ему сразу же будет оказана самая квалифицированная помощь. А пока я сделал все, что в моих силах.

«Я тоже», – подумала Хуанита. Все, что она может для него сделать, – это быть с ним, любить его и заботиться о нем; она не оставит его, не оставит до тех пор, пока будет ему нужна.

За окном уже мелькали здания с колоннами.

– Мы почти приехали, – сказал санитар. Он держал руку на пульсе Майлза. – Жив еще…

Глава 24

В начале ноября корпорация «Супранэшнл» была объявлена банкротом согласно статье 77 Законодательного акта о банкротстве. И хотя это событие не застало мировую экономику врасплох, его последствия оказались губительными для многих компаний. Банкротство «СуНатКо» грозило разорением крупным кредиторам, фирмам-партнерам и множеству частных лиц. Постигнет ли та же участь «Ферст меркантайл Америкен» или банку все же удастся выбраться из кризиса, пока оставалось неясным.

Зато Хейворд не сомневался – его собственная карьера закончена. Закончена в буквальном смысле слова, так как по его, Хейворда, вине банк постигло величайшее бедствие – впервые за всю его столетнюю историю.

Утром Хейворд сидел у себя в кабинете и, держа трясущимися руками «Уолл-стрит джорнэл», читал заявление о банкротстве «Супранэшнл». Его чтение прервала старшая секретарша миссис Каллаган.

– Мистер Хейворд, к вам мистер Остин.

Не дожидаясь приглашения, Остин влетел в кабинет. Из элегантного плейбоя в летах он вдруг превратился в разодетого в пух и прах старикашку. Не теряя времени на приветствия, он выпалил:

– Есть какие-нибудь известия от Куотермейна?

Хейворд указал на журнал:

– Я черпаю новости только из прессы.

За последние две недели он безуспешно пытался связаться по телефону с Большим Джорджем в Коста-Рике.

– Дела – хуже некуда, – заговорил достопочтенный Харольд срывающимся голосом. – Я вложил в «СуНатКо» почти все вверенное мне семейное состояние и сам тоже остался без штанов – ухнул кучу денег на акции «Кью-Инвестментс».

– А что случилось с «Кью-Инвестментс»? Хейворд уже пытался навести справки о состоянии дел группы частных лиц во главе с Куотермейном, получивших кредит от «ФМА» в размере двух миллионов долларов – помимо пятидесяти миллионов, предоставленных «Супранэшнл».

– Хочешь сказать, что ничего не знаешь?

– Если б знал, то неужели стал бы спрашивать?! – вспылил Хейворд.

– Этот сукин сын Куотермейн продал акции «Кью», принадлежавшие главным образом дочерним компаниям, когда их цена на бирже была максимальной. Представляешь, какой был океан наличных.

«Включая два миллиона „ФМА“, – подумал Хейворд. Вслух он спросил;

– Ну и дальше что?

– А дальше этот ублюдок перекачал все деньги через свои компании на личные счета. – Хейворд с отвращением наблюдал, как Остин разрыдался. – Деньги.., мои деньги.., они могли бы быть в Коста-Рике, на Багамах, в Швейцарии… Роско, ты должен помочь мне их вернуть… Иначе со мной все кончено.., я разорен.

– Это невозможно, Харольд, – отрезал Хейворд. У него и без Остина голова шла кругом – он не знал, как спасти собственные акции «Кью-Инвестментс».

Хейворд постарался побыстрее выпроводить Остина. Не успел тот уйти, как в селекторе раздался голос миссис Каллаган:

– Звонит корреспондент газеты «Ньюсдей». Некто Эндикотт. По поводу «Супранэшнл»: говорит, что это очень важно и ему нужны лично вы.

– Передайте, что мне нечего сказать, – пусть звонит в отдел связи с общественностью.

Минуту спустя вновь прозвучал голос миссис Каллаган:

– Простите, мистер Хейворд.

– Что еще?

– Мистер Эндикотт по-прежнему у телефона. Он спрашивает: вы хотите, чтобы он разговаривал о мисс Эйврил Деверо в отделе связи с общественностью или предпочитаете взять трубку сами?

Хейворд схватил трубку:

– Что все это значит?

– Доброе утро, сэр, – спокойно отозвался голос. – Извините за беспокойство. Это Брюс Эндикотт из «Ньюсдей».

– Вы сказали моей секретарше…

– Я сказал ей, сэр, что, по-моему, существует ряд деликатных вопросов, на которые вы бы предпочли ответить лично, а не перепоручать это Дику Френчу.

– Я очень занят, – сказал Хейворд. – Могу уделить вам всего лишь несколько минут.

– Благодарю, мистер Хейворд. Буду предельно краток. Наша газета занимается расследованием деятельности корпорации «Супранэшнл». Завтра мы даем о ней материал на первой полосе. Нам стало известно, что ваш банк предоставил «СуНатКо» крупный кредит. Я беседовал на эту тему с Диком Френчем.

– В таком случае вы располагаете всей необходимой информацией.

– Не совсем, сэр. Из других источников мы также знаем, что переговоры с «Супранэшнл» вели непосредственно вы. Нас интересует вопрос: когда впервые зашел этот разговор? Другими словами, когда «СуНатКо» впервые обратилась к вам с такой просьбой? Не припоминаете?

– Боюсь, что нет. Мне слишком часто приходится вести переговоры о крупных кредитах.

– Но наверняка не так часто о кредитах размером в пятьдесят миллионов долларов.

– Полагаю, я уже ответил на ваш вопрос.

– Может быть, я попытаюсь помочь вам вспомнить, сэр. Это не могло произойти в марте, во время поездки на Багамы? С мистером Куотермейном, вице-президентом Стоунбриджем и другими?

Хейворд колебался.