Полное погружение

Оглавление

Оказывается, его маленькая подружка полна сюрпризов! Мало того, что она шьет не хуже Славы Зайцева, так еще она практически его коллега. Может, взять ее к себе на работу, когда она окончит свой институт? Впрочем, об этом еще рано думать.

11

– Ну, наконец-то! Решилась! – Виталий Борисович Шелест поправил стильные очки и строго посмотрел на Симу. – Сколько раз я тебе предлагал работу, а?

Она пожала плечами и виновато улыбнулась.

– Не передумаешь?

– Нет.

Никогда раньше Сима не была в рабочем кабинете Инкиного отца и сейчас украдкой посматривала по сторонам. Спокойные цвета, приглушенный синий и жемчужно-серый, чистые линии, мебель без затей. Все строго и функционально. Ничего лишнего. Чувствовалось, что хозяин кабинета человек целеустремленный и не слишком прихотливый. Спартанскую атмосферу кабинета лишь немного смягчали семейные фото на рабочем столе.

– Работа офис-менеджера тебя устроит? – спросил Виталий Борисович.

– А что я должна буду делать?

– Практически то же, что и раньше, – вмешалась в их разговор Инка, которая до этого тихо сидела рядом с Симой, – но за гораздо большие деньги. Правильно я говорю, папа?

– Правильно. Ты, Сима, барышня умная, сообразительная. Нам такие люди нужны, – Виталий Борисович откинулся на спинку кресла. – Жаль, что журналистикой не заинтересовалась, я бы пристроил тебя в какой-нибудь отдел. А то подумай – сменить профессию никогда не поздно.

– Нет, спасибо. С профессией я определилась окончательно, – улыбнулась Сима.

Рядом фыркнула Инка:

– Тоже мне, профессия – дома строить!

– Не строить, а проектировать, – поправила Сима.

– Да один хрен! Что строить, что проектировать! Никакого тебе драйва! Никакого тебе риска!

– Можно подумать, ты очень рискуешь, когда берешь интервью у какого-нибудь плейбоя или олигарха, – съязвила Сима.

– Конечно, рискую! Думаешь, с сильными мира сего легко общаться?! Знаешь, какие они?

– Ладно, дети. У меня еще полно дел. Выметайтесь-ка из моего кабинета, – прервал Виталий Борисович страстный монолог дочери. – Инна, отведи Симу в отдел кадров. Пусть они там расскажут ей, что к чему. – Он посмотрел на Симу: – Ты когда к работе хочешь приступить?

– Да хоть завтра.

– Договорились. Я позвоню в бухгалтерию, чтобы они тебе аванс выдали.

– Спасибо, дядя Виталя.

– Нечего меня благодарить, – отмахнулся он. – Я благотворительностью не занимаюсь. Требовать с тебя буду как со всех. Не посмотрю, что ты мне не чужая. Вон спроси у Инки, она расскажет.

– Да, он такой! Тиран и деспот! – согласно закивала подруга.

– Все, аудиенция закончена. Кыш с глаз моих!

– Удаляемся, удаляемся…

Сима едва сдерживала смех, когда Инка стала задом пятиться к дверям, не переставая при этом кланяться.

– И наградил же Господь дочушкой! – проворчал Виталий Борисович и углубился в изучение каких-то документов.

Сима возвращалась с работы уставшая, но довольная. Как ни странно, она очень быстро освоилась на новом месте. Не прошло и месяца, а она уже стала своей для журналистской братии. В редакции «Хозяина жизни» трудились в основном молодые, демократичные люди, полные идей, щенячьего энтузиазма и не лишенные чувства юмора. Работать в таком коллективе было легко и приятно. Оставалось только жалеть, что она не сменила работу раньше. Сколько сил и нервов сэкономила бы…

По пути домой Сима заскочила в супермаркет и накупила много всяких деликатесов, недоступных ей доселе. Если уж быть до конца честной, и теперь, при ее новой фантастически большой зарплате в четыреста долларов, морепродукты, грибы и соки оставались для Симы скорее роскошью, чем обычной едой. Слишком много дыр было в ее бюджете. Но в особых случаях она могла позволить себе некоторые излишества. Сегодняшний вечер как раз и должен был стать особым.

Илья предупредил, что придет с другом.

«Спиртное мы принесем с собой, а ты приготовь нам что-нибудь перекусить. Не нужно ничего особенного. Жареной картошки и котлет вполне достаточно. Вован – человек простой и в еде неприхотливый».

Интересно, какой он, этот неприхотливый Вован?

Впервые со дня их знакомства Илья решил представить ее кому-нибудь из своих друзей. До этого он предпочитал не афишировать их отношения и наотрез отказывался знакомиться с Вадиком и Инкой.

«Сима, я никто. Бомж, без прошлого, документов и прописки. Общаясь со мной, ты и так себя компрометируешь. Достаточно того, что твои соседки шарахаются от меня, как от прокаженного. Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя испортились отношения с близкими».

Ни уговоры, ни уверения, что в последнее время он совершенно не похож на бомжа, не действовали.

«Не важно, что теперь я более или менее прилично выгляжу. Важно, что я работаю грузчиком, снимаю тараканий угол в складчину с тремя молдавскими крестьянами и не имею ни гроша за душой».

Илья отказывался даже от совместных прогулок по городу. Он приходил поздно вечером, ночевал и ранним утром исчезал. Иногда он проводил с ней выходные, но ни разу Симе не удалось вытащить его на прогулку.

«На данном этапе мне не за что себя уважать, а тебе не за что мной гордиться, но придет время, и мы будем ужинать в дорогих ресторанах, отдыхать на лучших курортах. Надо только немного подождать».

Он говорил это так серьезно и так убежденно, что Сима начинала верить, что в их жизни все обязательно изменится к лучшему. Хотя представить себя более счастливой, чем сейчас, ей было трудно.

Наверное, поэтому она закрывала глаза на некоторые странности Ильи. Просто он слишком болезненно воспринимает свой нынешний социальный статус, вот и все…