Заново, с новыми силами (СИ)

Оглавление

1/65
Следующая

1

Во дворе послышался какой-то шум.

«Вот и пришли…»

Злой отложил книгу и бесшумно скользнул к автомату. Схватив его без единого стука или лязга, встал слева от окна и, немного отодвинув занавеску, выглянул наружу. От сердца отлегло, Злой шумно выдохнул. По телу прокатилась противная волна уходящего адреналина.

Он повесил автомат на плечо и вышел из дома, по пути громыхнув пустой консервной банкой, попавшей под ноги в темном коридоре. Злой открыл двери, вышел на высокое крыльцо кирпичного коттеджа и сверху вниз воззрился на человека, сидящего на давно убранной грядке под окнами.

Нежданный гость был грязен, лохмат, небрит, и, судя по частому почесыванию, еще и вшив. Грязный пиджак, бывший когда-то синим, разодран в клочья, на запястьях виднеются манжеты рубашки с ржавыми запонками. Штанов не было, и гениталии незваного гостя нависали над грядкой, будто он хотел посадить в землю свой хрен вместо того, что там когда-то рос.

Незнакомец, жадно чавкая, ел выкопанную из земли картофелину, забытую во время уборки урожая. Судя по посиневшим ногам, ему было ужасно холодно.

«Привет, человечество»: подумал Злой, садясь на ступеньки, и укладывая автомат на колени так, чтобы тот был под рукой.

Гость не обращал на происходящее ни малейшего внимания.

В последнее время дикие дебилы были не агрессивны. Ну, или, по крайней мере, агрессивны меньше обычного — они уже не нападали бездумно на первого встречного с целью обглодать ему лицо, а предпочитали сначала попробовать подружиться. А ну как перепадет что-нибудь съедобное? Отпугнуть их было проще простого. Достаточно было просто кинуться камнем — и дебилы, которые из-за полной потери старых двигательных навыков не могли ответить тем же, нелепо, зачастую вообще на четырех конечностях, убегали, обиженно скуля. Со времени, когда Злой пришёл в себя (это было еще весной, сейчас же на дворе стояла середина ноября) к дебилам сами собой понемногу возвращались человеческие повадки. Они начали чувствовать страх, разобрались с тем, что боль — это плохо, понимали, как есть и ходить в туалет, у особенно развитых экземпляров появились даже зачатки хитрости. У этих несчастных были бы неплохие шансы если не стать снова теми, кем были, то хотя бы дорасти до состояния «безмозглый батрак», что позволило бы им стать полноценными членами общества и отрабатывать кормежку, обучение и уход. Но в том-то и вся загвоздка: шансы «были бы». Приближалась зима, которая однозначно станет для девяноста девяти процентов «дебилов» последней.

Кто-то из них, как, например, этот невесть откуда взявшийся счастливчик, прибьется к общине нормальных людей, что будут о нем заботиться, учить, кормить, убирать за ним дерьмо, пусть даже зачастую и в ущерб самим себе: лишний рот, который когда еще сможет отработать собственное содержание, в нынешнее нелегкое время никому не был нужен — самим бы выжить. Кто-то самостоятельно сможет научиться добывать пищу и найдет место, где можно согреться… Участь остальных была печальна.

Злой поморщился, вспомнив огромное количество трупов — ими были буквально усыпаны улицы больших городов, а оживлённые когда-то трассы теперь наглухо перекрыты заторами из машин, на сиденьях которых жутко скалятся полуистлевшие мертвецы. Вскоре их ряды пополнятся… Злой снова посмотрел на своего гостя, который накопал еще несколько разрезанных лопатами мерзлых картофелин, и уже не вгрызался в них с жадностью, а ел неторопливо, громко чавкая и урча. Всё его лицо было вымазано в жирной и влажной земле, от которой он даже не удосужился отчистить добычу.

Запонки, ботинки, костюм… Ну, костюм не полностью, разумеется, за вычетом штанов. Наверняка, работник умственного труда, может руководитель какой-нибудь. Молодой и перспективный.

Да, скорее всего, так и было, поскольку иные просто не выжили — неведомая напасть пощадила лишь молодых и физически крепких людей, с живым, хорошо развитым мозгом. Те, что были поумнее, потеряли память либо частично, либо полностью, а те, чей мозг оказался хуже по какому-то непонятному параметру… Те сидят на грядке завшивевшие и едят сырую замерзшую картошку. Полностью уничтоженные, отброшенные в развитии до состояния умственно отсталых детей. И их, к сожалению, было очень много, едва ли не больше, чем тех, кто сумел сохранить рассудок.

Гость облизал измазанные в грязи пальцы, огляделся вокруг, безразлично скользнув по Злому взглядом, немного поменял позу, оперся на ладони, выгнул спину и принялся гадить, вперив в хмурые серые небеса взгляд, полный тоски.

«Фу ты, пакость какая»: скривился Злой, прикрикнул на дебила, и постучал прикладом по крыльцу.

Гость подскочил как ужаленный, пригнулся ближе к земле и боязливо взглянул на Злого, который нарочито нахмурился, снова постучал прикладом по крыльцу и сделал вид, что встает.

«Работник умственного труда» убежал, нелепо дрыгая конечностями, а Злой, закрыв за ним калитку, отправился обратно в дом. Размышлять о судьбах мира и ждать, когда за ним придут.

1.1

— В-общем, вали отсюда. Пока по-хорошему просим. — одетый в камуфляж амбал с холеным лицом и золотой цепью на шее выразительно жестикулировал здоровым пистолетом — воронёным «ТТ». Злой провожал ствол взглядом, и мысленно проговаривал в десятый, наверное, раз «Чем дзюдо и каратэ, лучше старенький ТТ».

— Что я вам сделал, мужики? — наконец, устало спросил он, — Вот, например, тебе лично? Сижу тут, на окраине, никого не трогаю.

— А паёк кто получает?