Выбери любимый жанр
Оценить:

Всемирный следопыт, 1929 № 07


Оглавление


1



В снегах Лапландии.
Очерки В. Белоусова, участника экспедиции «Следопыта» на оленях
(продолжение).

XIV

Бесхитростный оранг-утан. — Нежный сын. — Изба на полозьях. — Смертельная борьба. — Деревья-самоубийцы. — Четвероногий лыжник. — Жертва серых хищников. — Ехидный заяц. — Несколько слов о будущем.

На Куцкель-озере живет лопарь Кондратий. Это маленький неряшливый человек с низким черепом, вдавленным лицом и выступающими вперед челюстями. Когда он сидит на полу, сгорбившись, опустив руки между коленями и уставившись в одну точку маленькими неподвижными красными глазами, сходство его с обезьяной становится поразительным.

У Кондратия и ухватки обезьяны. Когда он чинит упряжь, больше всего работы достается его зубам. С помощью зубов он раздирает на куски и вареную оленью ногу, перед тем как положить ее на стол и предложить нам:

— Закусывайте, закусывайте.

Он очень бесхитростный человек. Если ему например нужно рассказать о том, как долго он бежал за медведем, он повествует так:

— Я бежал-бежал-бежал-бежал-бежал-бежал-бежал-бежал-бежал-бежал…

И повторяет это слово столько раз, сколько времени бежал.

На Куцкель-озере живет лопарь Кондратий…

Когда кто-нибудь скажет или сделает смешное, Кондратий издает короткий, средний между лаяньем и блеяньем звук. При этом он плотоядно скалится. Это значит — ему весело.

Кондратий — оленевод. Его стадо пасется в Волчьей тундре. Живет он в «веже» — круглом досчатом шатре. Собственно Кондратий собирался построить избу и уже положил несколько бревен, но потом решил, что изба чересчур канительное дело, и на положенных бревнах устроил купол из досок. Получилось сносное жилище, просторное и настолько высокое, что посредине в нем можно было стоять. Пол «вежи» устлан оленьими шкурами.

С Кондратием живет его жена. В этой старой лопарке очень много детского. Целый день она с кем-нибудь разговаривает: с котом, который опалил себе всю шкуру, потому что ходит гулять через трубу камелька, с оленьей головой, приготовляя ее к обеду, с камельком, с пешней, с погодой, наконец с собой.

Есть еще у Кондрата сын — мальчик лет пятнадцати. Он уже считается взрослым. Иван сообразителен и в противоположность отцу подвижен. Каждый день он бродит с ружьем по лесу, и постоянные его трофеи — куропатки — приятно разнообразят наше тоскливое лопарское меню. Иногда на Ивана находит нежность, он кладет голову на колени матери, и старуха любовно скребет всей пятерней его курчавый затылок…

Каждый год во второй половине зимы Кондратий со всем своим хозяйством перебирается на восемьдесят километров к северу, на лесоразработки. Там он возит на оленях бревна из леса.

Будет он перекочевывать и в этом году. Как раз теперь он начинает готовиться к этому сложному путешествию. Но Кондратий медлителен и ленив, и его приготовления могут продолжаться несколько недель. К тому же еще понаехали московские гости, и можно дать себе заслуженный отдых.

Для житья в дороге у Кондратия устроена любопытная кибитка: целая изба на полозьях, с железной печкой внутри, с дверью и окном. Правда ее размеры таковы, что когда мы сложили в нее наши четыре мешка, в ней не осталось свободного места. Но все-таки — кров.

Для путешествия на север ему придется переловить всех оленей и связать их длинной райдой. Несколько раз в день нужно будет развязывать их и пускать в лес кормиться, а потом снова ловить и связывать. Двигаться придется постепенно: сначала перевезти на новое место чум и часть оленей, потом кибитку. Даже при удаче таким порядком можно будет делать не больше пяти километров в сутки, и путешествие займет недели три, а то и месяц.

Впрочем теперь все это откладывается, потому что Кондратий берется быть нашим проводником. Он поведет нас на запад.


* * *

Вокруг Куцкель-озера сошлись горы — хмурая скалистая Волчья тундра, двуглавая Воронья тундра и громоздкая Юавденч-тундра. Озеро легло извилисто и выдвинуло тупые щупальцы-заливы в каждую выемку, каждый разлог между горами.

На склонах гор — лес. Но какой он странный, непривычный. Это не наш лес средней полосы, где деревья стоят ровненько, все одинаково прямо и где не знаешь, сами ли выросли эти спокойные стволы или кто-то расставил их, вкопав в землю.

В лапландском лесу нет ровных прямых стволов. Жизнь дерева за Полярным кругом — это непрерывная судорога, это цепь страданий. Здесь деревья не просто вырастают: они силой выдираются из узких щелей между камнями, где есть кое-какая почва. Только что выпустив растение, скала, точно спохватившись, опять хочет вернуть его в свои жесткие объятия. Вступая в борьбу со скалой, дерево изгибается то вниз, то в сторону, закручивается винтом. Каждый лишний сантиметр роста достается ему ценою диких усилий и напряжений. И можно только удивляться, как много жизненной силы заключено в этих тонких кривых стволах.

На склоне Вороньей тундры мы видели настоящую трагедию: уже большая и казалось бы крепкая сосна вдруг сама себя завязала в узел и засохла, перетянув сосуды. Это было похоже на то, как будто бесконечно уставшее растение решилось на самоубийство.

Хорошо держатся ели. Они вырастают трепаными, ощипанными, но высокими и крепкими. Сосны же большей частью не выдерживают борьбы. Ствол их перестает расти — он весь уходит в искривленные как щупальцы спрута сухие костлявые ветки.

3

Жанры

Деловая литература

Детективы и Триллеры

Документальная литература

Дом и семья

Драматургия

Искусство, Дизайн

Литература для детей

Любовные романы

Наука, Образование

Поэзия

Приключения

Проза

Прочее

Религия, духовность, эзотерика

Справочная литература

Старинное

Фантастика

Фольклор

Юмор