Гражданин галактики. Между планетами

• Предыдущая
• 84/147
• Следующая

— Да. И что же?

— Я собираюсь поступить в школу пилотов. Вот почему я спрашивал тебя о твоих планах.

— А-а.

— Но в наших отношениях это ничего не меняет. К тому же… ты летишь на Марс.

— Да, на Марс.

— Вот и хорошо. — Джек посмотрел на часы. — Я должен бежать, а то останусь без обеда. Ты не идешь?

— Нет.

— Пока.

Он убежал. Дон постоял в раздумье. Старина Джек, похоже, слишком серьезно относится ко всему этому, если бросает учебу ради того, чтобы поступить в школу пилотов. Но он не прав. Он не может быть прав.

Дон пошел к стойлам. Лэйзи узнал его и принялся тыкаться мордой в карманы в ожидании кусочка сахара.

— Извини, старина, — печально сказал Дон, — у меня нет ничего, даже морковки. Я забыл.

Он прижался щекой к лошадиной морде, почесал пони за ухом. Он тихо разговаривал с лошадью, все ей объясняя, словно Лэйзи мог понять его.

— Вот такие дела, — сказал он в заключение. — Мне нужно уезжать, и взять тебя с собой я не могу.

Он вспомнил день, когда встретился с ним. Лэйзи был тогда почти жеребенком, но Дон очень боялся его. Он казался огромным, опасным, даже хищным. До приезда на Землю Дон ни разу не видел лошадей. Лэйзи был первым.

Внезапно у Дона перехватило горло, он больше не мог говорить. Он обхватил пони за шею и заплакал.

Лэйзи тихо заржал, ласкаясь к мальчику. Дон поднял голову.

— До свидания, лошадка, береги себя.

Он резко повернулся и побежал к общежитию.

Глава 2
«МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, ФАРЕС»

Школьный вертолет высадил Дона на летном поле Альбукерка. Надо было поспешить, чтобы успеть на ракету, поскольку служба контроля полетов требовала, чтобы ракеты совершали большой крюк, облетая военный центр в Сенде. Когда он поставил багаж на весы, ему еще раз пришлось столкнуться с предписаниями службы безопасности.

— У тебя есть фотоаппарат, паренек? — спросил чиновник у весов.

— Нет, а что?

— Лучи, которыми мы проверяем багаж, засвечивают пленку,

Осмотр закончился — рентгеновские лучи не обнаружили ни одной бомбы в его нижнем белье. Дону вернули багаж, и он ступил на борт ракетоплана «Дорога в Санта-Фе», который курсировал между Юго-Западом и Новым Чикаго. Очутившись внутри, он пристегнул ремни и стал ждать, удобно устроившись на подушке кресла.

Грохот двигателей на старте беспокоил его больше, чем перегрузки. Но когда ракета превысила скорость звука, шум прекратился, остался позади, ускорение нарастало, и он потерял сознание.

Он пришел в себя, когда ракета начала свободный полет по гигантской гиперболе. Он почувствовал огромное облегчение, освободившись от тяжести, которая разрывала его грудную клетку, заставляла бешено работать сердце и превращала мышцы в желе. Но прежде чем он успел насладиться чудесным ощущением свободы, он почувствовал нечто новое: желудок стремился выбросить наружу свое содержимое. Сначала Дон даже испугался: такого с ним никогда не бывало. Затем у него появилось внезапное подозрение. Может ли такое быть? Ну нет, только не с ним… ведь он родился в космосе. Космическая дурнота — удел жителей Земли, которые всю жизнь ползают по поверхности планеты!

Но вскоре подозрение перешло в уверенность: за годы легкой жизни на Земле он потерял свой иммунитет. Со скрытым смущением он признал, что с ним случилось то же, что может случиться с любым землянином. При посадке ему даже не пришло в голову попросить сделать укол против дурноты, хотя он и проходил мимо двери, на которой был нарисован красный крест.

И вскоре его тайна вышла наружу. Он едва успел схватить гигиенический пакет. После этого он почувствовал себя лучше, хотя и ощущал слабость. Он внимательно прослушал по радиосети рассказ о местности, над которой они пролетали. В районе Канзас-Сити небо изменило цвет с черного на пурпурный и крылья снова оперлись о воздух. Снова навалилась перегрузка: ракета тормозила, продолжая планирующий полет по длинной траектории и приближаясь к Новому Чикаго. Дон поднял свое кресло и сел.

Двадцать минут спустя ракета подлетела к посадочной полосе. Двигатели включились по команде с Земли, и «Дорога в Санта-Фе», погасив скорость, опустилась на посадочную полосу. Весь путь занял меньше времени, чем полет на вертолете от школы до Альбукерка, — немногим менее часа. Когда-то фургоны поселенцев проходили его за восемьдесят суток, если повезет. Ракета местного сообщения приземлилась на широком поле; поблизости раскинулось совсем уж огромное поле — космический порт планеты. Когда-то на этом месте стоял Старый Чикаго.

Выходя из ракеты, Дон задержался, пропуская вперед семью индейцев навахо, и вышел следом за ними. Дон ступил на трап, и тот доставил его в здание космопорта. Его поразили огромные размеры здания, которое возвышалось на много этажей вверх и уходило вниз, под землю. Станция «Терра» обслуживала не только трассу из Санта-Фе, но и трассу 66 и еще целую дюжину местных и межконтинентальных линий. Здесь же взлетали ракеты к станции «Терра-Орбитальная», где уже было сообщение с Луной, Венерой, Марсом и с лунами Юпитера. Это был становой хребет империи, простиравшейся далеко за пределами Земли.

Привыкнув к обширным безлюдным пространствам пустыни Нью-Мексико, а перед этим — к пустоте космоса, Дон чувствовал себя неуютно в шумной толпе: в этом муравейнике трудно было сохранить невозмутимость и достоинство. Конечно, к этому можно было привыкнуть. Он нашел светящееся объемное изображение глобуса, служащее указателем, и направился к окошку регистрации. Чиновник с равнодушной физиономией сказал, что места на «Валькирии» для него нет. Дон терпеливо объяснил, что билет бронировался с Марса, и показал радиограмму. Явно недовольный тем, что ему приходится что-то делать, чиновник неохотно согласился запросить «Терру-Орбитальную», и оттуда подтвердили, что билет для Дона есть. Чиновник дал отбой и снова обратился к Дону:

• Предыдущая
• 84/147
• Следующая