Режим бога. 2-я книга[СИ]

Оглавление

Я замолчал и непреклонно посмотрел, на пытающегося что-то возразить Завадского:

- Песня моя и дурить я с ней буду так, как мне вздумается! А вздумалось мне ТАК… Детей в детском саду он будет "разводить", а не нас.

"Разводить"? - автоматически повторил, сбиты с толку моим напором, Николай.

- Обманывать, пудрить мозги, гнать туфту, - любезно улыбаясь перевел я.

- Так ты думаешь?… - Николай оборвал фразу, набрал в рот воздух и… покраснел.

- Да, я так думаю. Даже уверен. Он тебя просто "развел", - я согласно кивнул и продолжил, - а прав я или нет, мы узнаем ровно через два дня.

Леха, почесал затылок и выдал:

- А что… может… и правда… Тогда он лихо! Ну, увидим… может и так…

Я перевел взгляд на, все это время молчащего, Димона. Следом, приглашая высказаться, на него уставились и Николай с Лехой.

Димон, как-то совсем непонятно, посмотрел на меня долгим взглядом и сказал, как мне показалось, не то что думал:

- Колян, ты иди звони. Через пару дней все станет понятно.

Завадский неуверенно встал и ссутулившись пошел к двери в коридор.

"Как на заклание идет", - мелькнула у меня мысль и я окликнул Завадского:

- Николай! - тот остановился и обернулся.

Я начал спокойно, увеличивая напор и громкость голоса с каждым следующим предложением:

- Всем, кто слышал, песня понравилась, предыдущие песни всем нравились тоже - это первое. Второе, ты - профессионал, и ты мог оценить мою песню на английском, она тебе тоже понравилась. Третье, эти песни залог успеха наших планов, а это не только пресловутые "мерседесы", а и то как мы все будем жить, как будет жить твоя семья, твоя дочь!

В "яблочко"! Николай дернулся и распрямил плечи…

- А с Клаймичем все понятно, - я заговори дальше в нормальном тоне, даже слегка одобрительно улыбаясь, - он просто экономит деньги. Ну, за наш счет или за счет твоей семьи, ему ведь безразлично. Так неужели ты ему это позволишь?! - я опять повысил голос, - он думает, что тебя "развел"! Покажи ему сейчас, насколько сильно он заблуждается! Мы его "опустили" там у Бивиса, - я уже скатился на тюремный жаргон, - а теперь иди и "опусти" его второй раз!

По ходу своего "пламенного спича", я поднялся с кресла, и говорить закончил уже стоя вплотную к Завадскому и крепко сжимая его локоть:

- Коля, иди и не оставь ему шанса!

Слегка ошеломленный моей "революционной" экспрессией, Николай, все-таки, решительно тряхнул головой, развернулся и вышел в коридор. Дверь в нашу комнату осталась открытой, а поскольку телефонный аппарат висел на стене всего в трех метрах от двери, то мы прекрасно слышали весь монолог Завадского:

- Григорий Давыдович, добрый вечер. Это Николай Завадский… Спасибо, взаимно… Я обдумал ваше предложение и готов сделать свое. Мы готовы продать вам песню за пять тысяч рублей. В случае выхода Эдиты с "Семейным альбомом" на "Песню года", вы нам будете должны еще три тысячи. Песню должна исполнять только Пьеха, и никто другой. Если эти условия будут нарушены, то никакого дальнейшего сотрудничества между нами никогда не будет!..

Дальше некоторое время в коридоре стояла тишина. И снова напористо зазвучал голос Николая:

- Я все это хорошо помню, вы говорили. И эти доводы мне не кажутся убедительными! Поэтому наше предложение такое, как я его изложил! И другого, извините, не будет. Подумайте, у вас есть два дня. Потом мы предложим эту песню другому ленинградскому исполнителю. До свидания!

И трубка тут же ударила по рычагам.

Появление Николая в дверях пришлось ждать не меньше минуты. В комнату он вошел с испариной на лбу.

"Бедняга. Тяжело ему это далось…" - сочувствие неожиданно закралось в сердце.

Николай смущенно и виновато смотрел на нас от дверей.

Неожиданно Димон несколько раз хлопнул в ладоши, сначала подхватил я, а затем и Леха!

Из взгляда Завадского вина стала уходить, а на лице появилась легкая улыбка.

- Молодец, - припечатал Димон и добавил "гад" такой, - все выполнил точно!

Не давая Завадскому осознать услышанное до конца, я запрыгал вокруг него "в восторге":

- Отлично, Коля! Ты был непреклонен и великолепен!

- Молодец! - добавил свой голос в общий хор и Леша, - теперь ждем два дня и смотрим на результат.

Два дня ждать не потребовалось.

Клаймич позвонил на следующий…

***

…С того дня события закрутились с калейдоскопической быстротой.

Сначала, в сопровождении Лехи, я съездил в ВААП и зарегистрировал несколько новых текстов. Прошлый визит, в эту достопочтенную организацию, проходил под непосредственным руководством Бивиса.

Как я понял, заместитель руководителя ленинградского ВААПА Захарская Лариса Львовна, была должным образом проинструктирована, как ей следует относиться к "молодому дарованию" и его текстам. Причем проинструктирована с таких верхов, инструкции которых "простой смертный" нарушить не осмелится. Ну, если он в здравом уме и не менее здравой памяти! А поскольку Лариса Львовна, солидная дама постбальзаковского возраста, со следами ярко-красной помады на губах и зубах, отличалась редким здравомыслием, то никаких проблем в мой первый визит и не произошло.

Точно так же, обошлось без сюрпризов и сейчас. Правда, товарищ Захарская оказалась слегка шокирована, когда поняла, что я принес на регистрацию тексты не одной-двух песен, а целого десятка, но мужественно скрыла свое удивление.

Когда вернулись в коммуналку, я сообщил Лехе, что он, Димон и Завадский приглашены к нам на ужин. Моей мамой. Настоятельно!

Собственно, эта встреча назревала уже давно… Нет, мама, зная Леху, никого, ни в чем плохом не подозревала, просто мои постоянные отлучки допоздна, и рассказы о новых знакомых и записях новых песен, логично подвели к тому, что она решительно захотела со всеми "новшествами" познакомиться лично.