Граф-затворник

Оглавление

Вдруг в этот момент тяжелая дубовая дверь распахнулась и на пороге показалась Корисанда с мстительным, завистливым блеском в зеленых глазах.

Глава 10

– И не говорите, что я все придумала! – громко возмущалась Корисанда, бросая разъяренные взгляды на леди Сиборн и сонно-взъерошенного дворецкого. – Сами посмотрите на ее растерзанный и виноватый вид! Вот вы не поверили моим словам, кузина Мелисса, что она встречается с любовником, но теперь-то вам придется это признать! – взвизгнула нелюбимая Персефоной дальняя родственница, да так пронзительно, чтобы ее услышали абсолютно все. – Да от нее до сих пор им несет! Так что и не придумывайте никаких объяснений! Омерзительное свидание в заброшенной комнате, далеко от слуг и гостей.

– Отойдите-ка! – властно потребовала леди Сиборн. Она старалась не ронять достоинства, выслушивая эти мстительные обвинения. Пусть даже ее дочь и выглядела безвозвратно погибшей в данной ситуации. – Вы оба действительно тайно встречались все эти недели? – спросила она, словно ей причиняла ужасную боль одна только мысль, что они могли устроить у нее за спиной столь недостойные деяния.

– Конечно нет, мама! С какой стати нам тут шнырять и незаметно встречаться? – мгновенно вскинулась Персефона.

Леди Мелисса окинула дочь критическим взглядом. Персефона непроизвольно коснулась своих рассыпанных по плечам волос и спохватилась, что не зашнурован лиф ее платья. Господи, да она, наверное, выглядит как после урагана или соблазнения графа Калверкоума.

– Меня как раз очень интересует этот вопрос, поскольку сегодня ночью вы явно именно так и поступили. Но лучше отложить выяснения до того времени, когда мы все трое не успокоимся и не придем к большему здравомыслию, – со спокойным достоинством произнесла ее мать, и Персефона почувствовала, что заливается горячей краской.

– Ваша светлость, неужели вы считаете, что не произошло ничего из ряда вон выходящего?! – воскликнула Корисанда в ужасе, что такой сочный и великолепный скандал ускользает от нее, как если бы большой клубок пыли замели под герцогский ковер Джека. А ведь она сама, едва выскочив из школьного возраста, постоянно порхала по чужим загородным домам на куда более скандальные свидания.

– У нас, Сиборнов, богатая практика на этот счет, кузина Корисанда. Мы ведь много лет скрывали от общества ваши собственные дикие эскапады, – провокационно парировала леди Сиборн, но с таким ледяным хладнокровием, что Персефона сразу поняла: под невозмутимой внешностью матери скрывается настоящая ярость. – Предлагаю вам публично покаяться за свои грехи, а потом уже забрасывать камнями мою дочь. Но смотрите, не надорвитесь. Уверена, двоюродная бабушка Августина с радостью снабдит вас адресом подходящего монастыря в Испании или Франции, чтобы мы смогли отправить вас туда контрабандой. Там вы сможете начать свою карьеру оскорбленной добродетели.

Корисанда опустила голову под ледяным взглядом леди, которую остальные Сиборны почитали великой матерью, как при матриархате, несмотря на все поползновения вдовствующей герцогини, бабушки Персефоны, занять эту негласную должность. Но девушка понимала: как только проснутся слуги, и Корисанда утром вызовет к себе горничную, вся эта история мгновенно станет скандальным достоянием общественности. Под угрозой власти или не под угрозой, но Корисанда все равно не станет держать язык за зубами. Персефоне придется смириться, что все будут считать ее падшей женщиной. Стоит только пожалеть, что Алекс героически сдержал свою страсть и не стал ее вожделенным любовником. Как говорится: что за овцу, что за ягненка один ответ – виселица. Так пусть бы уж Провидение послало бы восторг греха, уж если суждено наказание – было бы за что.

– Я заманил сюда мисс Сиборн в этот ночной час, чтобы нижайше просить ее руки, – услышала Персефона обращенный к ее матери хрипловато-смущенный голос Алекса, и постаралась убедить себя: слух ее обманывает. – Я надеялся на романтичность свидания, оттого на смягчение ее души и согласие, – продолжал он, словно действительно неделями умолял ее выйти за него замуж, а не отталкивал, как происходило на самом деле.

– Как бы то ни было, но кое-какого согласия вы явно сегодня достигли, – ответила леди Сиборн и наградила Персефону таким строгим взглядом, что той захотелось склонить голову и повозить по полу мысочком туфельки.

С виду казалось, что Алекс радуется успеху и одновременно стыдится перехода на столь экстремальные методы в результате якобы долгих ухаживаний. «А он отличный актер», – пронеслось в голове Персе фоны. Его пристыженный ужас выглядел столь неподдельным, что лишал ее остатков надежды, будто он действительно хочет видеть ее графиней Калверкоум.

– Надеюсь, милорд, какие бы другие согласия вы ни ухитрились получить от моей дочери, вы все же получили от нее такое, какое требуется для восстановления ее доброго имени, – вызывающе высказалась ее мать и поглядела на будущего зятя таким взглядом, что менее мужественного человека ужас пробрал бы до костей.

– Персефона никогда не стала бы целовать меня, если бы всерьез это не рассматривала, – ответил Алекс, интуитивно понимая, что она все поймет и быстро примет его игру.

Леди Сиборн вроде бы удовлетворилась этим неоднозначным ответом, но Корисанда – определенно нет.

– Так вы собираетесь выйти за него замуж, кузина? – кисло поинтересовалась она, с явным нежеланием отдавать свою потенциальную жертву.

Но даже Персефона понимала: скорее Темза замерзнет посреди лета, чем Алекс женится на женщине с такой, как у Корисанды, репутацией. Если б его застали за плотскими утехами с Корисандой, едва ли бы хоть кто-то ждал от него предложения руки и сердца этой женщине.