Египетский манускрипт

Оглавление

Николка прихватил в Перловку и ноутбук – бездонное хранилище фильмов, игр, книг. И каждую ночь улетал в невероятный мир будущего. Однако же дачный воздух и дальние прогулки делали свое дело – Николка все чаще засыпал, только успев добраться до постели, и просыпался уже поздним утром, когда все в доме были на ногах. Включать удивительную машинку днем он не решался – и без того Маринка, не забывшая майского еще происшествия с Кувшиновым и перечным аэрозолем, нет-нет да и косилась на кузена с подозрением. К удивлению Николки, расспросов она не возобновляла; однако же мальчик, в любую минуту ожидая подвоха, предпочитал лишний раз поберечься, чем рисковать разоблачением.

Однажды, вновь вспомнив о схватке с коварным бельгийцем, Николка спросил у Василия Петровича, что это за страна такая Бельгия и что за люди там живут? Нет, он не прогуливал уроков географии и знал все, что полагалось знать гимназисту. Но Бельгии в учебнике было посвящено лишь несколько строк, которые ровным счетом ничего ему не говорили.

Василий Петрович был удивлен: племянник редко обращался к нему с такими вопросами, – и охотно поведал все, что помнил на этот счет. Так Николка узнал о бельгийском короле Леопольде Втором. Оказывается, год назад этот алчный и деятельный монарх устроил в бассейне африканской реки Конго личное владение – «Свободное государство Конго» – и поработил обитавших там несчастных негров. Василий Петрович с гневом говорил о том, как надсмотрщики бельгийского короля рубят в наказание неграм кисти рук, а королевские агенты торгуют по всей Европе отнятыми у несчастных чернокожих богатствами; Николка же думал, что у такого монарха и подданные, наверное, сущие злодеи.

Как-то раз Василий Петрович вручил племяннику утреннюю газету с большой статьей о велосипедных соревнованиях – они должны были скоро состояться в Санкт-Петербурге. В статье говорилось, что бициклистам предстоит доехать от Петербурга до Царского Села. На предыдущей гонке по этому маршруту победу одержал московский спортсмэн и фабрикант Юрий Меллер – и теперь он вновь собирался выступить на новейшем бицикле собственной конструкции. Все знатоки уверенно прочили победу именно ему – в прошлый раз Меллер опередил ближайшего преследователя больше чем на сорок минут и добрался до финиша без единой поломки. Николку статья повеселила – он точно знал, откуда у господина Меллера его чемпионский велосипед…

Глава 9

Высокие железные створки распахнулись, и люди в пропыленных абах, кучковавшиеся на площади перед пакгаузами, потрясенно уставились на выползающее из ворот чудовище. Вообще-то Басра притерпелась к виду европейских механизмов – первый паровой экскаватор появился здесь полгода назад и, едва заработав, вызвал массовое бегство жителей со всей округи. Однако с тех пор накал эмоций поутих. Привыкли – и к пыхтящим экскаваторам, и к долбящим с утра до вечера паровым копрам, и к неспешно ползущим рутьерам с вереницами вагонеток. Человек – он быстро ко всему привыкает, особенно если новинка не опасна, а, пожалуй, даже и приносит пользу: с появлением немцев в карманах местных торговцев зазвенели монеты, а феллахи из окрестных селений потянулись на стройку, на заработки.

А вот дети пустыни, последователи Мохаммеда ибн Абд-аль-Ваххаба, уже пять дней баламутящие главный портовый город Багдадского вилайета, не видели такого даже в кошмарных снах. То есть в снах, может, и видели – им, детям аравийских песков, не затронутым цивилизацией, появившееся из ворот ЭТО должно было напоминать ифрита. Ползущий впереди тягач оглашал окрестности пронзительными гудками, пыхтел, исторгая клубы дыма и струи белоснежного пара, – это сочетание было особенно зловеще… Тянущиеся за ним вагоны, обитые сверху донизу черными брусьями шпал, немилосердно лязгали сцепками и хрустели, кроша булыжную мостовую в щебень. И это сооружение катилось, нет – перло, – громадное, опасное, не рассуждающее, неудержимое в своем медлительном стремлении вперед…

Площадь замерла – ни единый человеческий звук не оглашал ее, а только рев и скрежет механической твари, вытянувшейся уже на середину и походя смявшей огромными ярко-красными колесами палатку старого Юсуфа. Самого Юсуфа, впрочем, там не было – он, дрожа от ужаса, вжимался в глинобитный забор и скулил, уставясь на проползающее мимо чудище.

На носу громадины со скрипом повернулось сооружение с медным раструбом; окрестности огласил заунывный вой, заглушивший остальные звуки. Толстая струя пара вырвалась из раструба и гигантской снежно-белой метлой прошлась по камням, очертив вокруг механического ифрита широкую дугу.

У вогабитов, который день уже ожидавших знака своих шейхов – идти на штурм гнезда христиан-нечестивцев и кровью их смыть грязь, что занесли они в эти священные пески, – было два выхода: бежать со всех ног в пустыню, из которой явились они в древнюю Бассору, или идти, невзирая ни на что, на штурм чугунной змеи, попирающей древние камни четвертого рая Моххамеда.

Бедуины пошли на штурм.

Из путевых записок О. И. Семенова

План был составлен с истинно немецкой пунктуальностью – и какое-то время нам удавалось следовать ему во всех деталях. Прорыв был намечен на 7.00 утра; в полдень должен был отойти немецкий пакетбот на Суэц и дальше – до Александрии. На нем и предполагалось вывезти из Басры служащих компании. Турецкие офицеры, принявшие участие в нашей эскападе, собирались присоединиться к охране порта – там, под защитой тяжелых батарей, можно было не бояться никаких мятежников.