Колодец Единорога

Оглавление

Эйрара все еще удивляло, насколько охотно они пошли за ним в неизвестность. Он поделился своим удивлением с Эрбом, и Эрб ответил:

— Никаких чудес… просто старый Рудр знал, кого отобрать на войну. Он отправил с тобой в Салмонессу большей частью одиноких ребят, которых особо ничто дома не держит… вот разве кроме меня. Мне-то пришлось пойти с ними за старшего… хотя там у меня осталась сестренка… трудно ей будет, бедняжке, без мужика в доме…

Эйрар тотчас вспомнил старую грымзу, явившуюся к нему за средством от крыс — и не расхохотался лишь потому, что Эрб отвернулся и, чуть не плача, шумно высморкался в два пальца.

Между тем земля под ногами сделалась тверже. Камыши сменились кустарником, начали попадаться низенькие можжевельнички и тисы, облепленные снегом. Эйрар подозвал ушедших вперед разведчиков, советуясь, как быть дальше. Иные предлагали устроить привал и переждать усиливавшуюся метель.

— Как только прояснится, — возразил Эрб, — верховые валькингов прочешут округу, ища беглецов и добычу. Надо идти!

И маленький отряд, тесно сбившись, двинулся дальше. Но миновал полдень, похожий больше на сумерки, и стало ясно, что особенно далеко они нынче не уйдут. Многие, в том числе Сварлог, уже спотыкались и стучали зубами от холода.

В это время передовые наткнулись на тропу, по которой местные жители, видно, гоняли коров. Эйрар решил проследить, куда она приведет, хотя при этом они и отклонялись несколько к югу от избранного направления — или того, что они считали нужным направлением. Тропа беспорядочно извивалась по отлогому склону, но решение Эйрара вскоре принесло плоды: в несущемся снегу замаячил сперва хлев, а затем, чуть дальше и ниже — крестьянский дом, под стенами которого намело уже изрядные сугробы.

Некоторое время на стук в дверь никто не отзывался, но стоило Эрбу громко сказать:

— Там, внутри, верно, никого нет — высадим-ка ее, ребята! — дверь распахнулась, точно по волшебству. На пороге появился крепкий, широкоплечий крестьянин. Крючконосый и мрачный на вид, он был не слишком высок для дейлкарла. Крестьянин помрачнел еще больше при виде двух десятков вооруженных людей. Он назвался Бритгальтом и не особенно охотно пригласил их войти. Перешагивая порог, Эйрар чуть слышно пропел:

— Горе, и слезы, и стенанья повсюду… — однако ответа не последовало.

В доме оказалась всего одна комната, в которую они все и набились. Двое сыновей стояли подле хозяина, такие же кислолицые, как и он сам. Женщин не было видно.

Эйрар подтолкнул Сварлога поближе к огню и стал греть воду, чтобы напоить парня горячим. Мелибоэ сбросил свои латы кучей на пол и уселся рядом со Сварлогом, невнятно бормоча и натянув на голову угол плаща. Зачем-то сунул палец в золу…

Эрб и Эйрар тем временем уговаривали Бритгальта продать им свинью за горсть серебряных айнов, собранных по карманам. Бритгальт взял серебро, и Висто с Сивальдом и одним из его сыновей отправились в хлев. Остальные молча грелись у очага, радуясь долгожданному теплу и крову над головой.

Свинина уже варилась — вкусный запах из котла смешивался с испарениями промокших одежд, — когда Висто вдруг спохватился:

— А где же тот малый, что ходил с нами в хлев?..

— Он вернулся с тобой, когда ты понес окорок, — сказал Сивальд, но Висто покачал головой:

— Нет, он пошел назад в хлев. Слушайте, а вдруг он заблудился в снегу?

Молодой рыбак готов был броситься на поиски, а на угрюмом лице Бритгальта появилось что-то вроде улыбки, но в это время Мелибоэ поднял голову:

— Он отправился навстречу конному разъезду валькингов — предупредить, что вы здесь.

Хозяин дома потянулся к ножнам на поясе, но Долговязый Эрб перехватил его руку и локтем сдавил предателю горло. Раздался крик, началась свалка: второй сын Бритгальта сцапал было охотничье копье, но на него налетело сразу несколько человек — все вместе покатились по полу, сокрушая утварь.

Голос волшебника перекрыл шум.

— Оставьте! — проговорил он, повелительно подняв руку. — Садитесь и ешьте спокойно. Думаете, зря вы возите с собой мага? Я-то ведь сразу понял, что это «союзники»… Когда хозяйский сын проходил мимо меня, я напутствовал его крупицей золы и коротеньким заклинанием, известным, кстати, даже вашему молодому вождю… Он собьется с дороги. Пожалуй, к весне отыщется его тело… или кости, если волки почуят.

Бритгальт страшно выпучил глаза при этих словах. Брызжа слюной, он выкрикивал проклятия и бился так, что Эрбу, державшему его, понадобилась подмога.

— Мясо почти готово! — сказал Эрб. — А в качестве приправы — прежде, чем есть, вздернем-ка этих двоих вероломных на балке в хлеву!

Эйрар, чье сердце по молодости лет не успело еще очерстветь, хотел было вступиться, но одобрительный рев, раздавшийся со всех сторон, вынудил его промолчать. Когда яростно отбивающихся отца и сына выволокли наружу, Мелибоэ сказал ему:

— Мне приходилось видеть таких, что боялись раздавить даже жучка… Большей частью они со временем обращались к Храму и жили тем, что морочили головы набожным старушкам».

Той ночью Эйрар вновь долго лежал без сна меж громко храпевшими воинами. И вспоминал Гитону, гадая, можно ли на самом деле умереть от разбитого сердца. Еще он думал о старом Рудре и о том, как обошлись с его народом безжалостные каратели Бриеллы…

15. Хестинга. Настает новый день

Звезды одна за другой загорались в небесах, но луна еще не взошла, когда Эйрар вышел из дому взглянуть на догоравший закат. В тот день они выжигали траву в поле, стоявшем под паром, чтобы легче было пахать. Дым еще плавал в безветренном воздухе по низинам, его запах примешивался к аромату только что проклюнувшейся зелени. Поодаль, между отрогами, бродила кобылица, возле нее резвился, скакал жеребенок.