Записки офицера погранвойск, или - Муравейник (СИ)

Оглавление

— Петруха, а ну сыми с неё кабель и подключись к проводам. Только без ваших фокусов! Никаких параллельных включений, — тут же отреагировал на положительные изменения Виктор Иванович.

— Тащ прапорщик! — боязливо обходя Светку, как приведение, окликнул связист, — Тута две бумажки пристроены между витками. На одной написано: «Лично старшине! Прочесть первой!» — а на второй: «Ознакомиться и передать по команде!»

— Давай сюда! — старшина получил обе записки и углубился в чтение, периодически хмыкая и поднимая вверх брови. Задумался переваривая изученные тексты. Затем достал из внутреннего кармана маленький полиэтиленовый пакетик с личной печатью. Завернул рапорт разведчика в чистый лист, вытянутый из офицерской сумки. Сложил конвертиком края, обвязал ниткой и опечатал длинные концы завязок своим оттиском, для складов и любых дверей на заставе, посыпал сверху песочком и сдул лишнюю пыль с пластилина.

— Так, Петруччио, отставить связь с горой, дай мне сюда Рязанова — аллюр три креста. Да не по трубочке — лично пусть рвёт подмётки. Потом меняй провода на клеммах.

Пока Петруха исполнял указания, до тревожки добралась резервная группа в составе которой был и каптёр. Старшина ознакомил прибывшего прапорщика с обстановкой, сильно не вдаваясь в подробности. Пояснил, что группе нужен отдых, пополнить аккумуляторы зарядкой и что за стеной находится пропавшая ПРГ. Оставил Коваленко на связи. Вызвонить по проводам пропавших пограничников пока не удавалось. Сигналы уносились по проводам за стенку, но ответа не было.

У озерка собралось настоящее столпотворение по меркам высокогорной заставы. В двухстах метрах к востоку развернули дизельэлектростанцию. Недалеко от берега стояли три больших палатки. Одна штабная — вторая под склад и третья под спальное помещение. В тени арчи дымила полевая кухня. За ней торчал на солнце кунг спецсвязи. В низинке копались несколько пограничников роя яму под полевой туалет. Отдельно стояла небольшая палатка в красным крестом на серо-зелёном материале брезента. Возле полевой кухни толпились и знакомые пограничники. Лошади расслабили задние ноги и отдыхали напоенные чистой водой из источника. Грязнов прихватил Рязанова за отворот афганки и что-то тихо ему втолковывал. Рапорт разведчика уже помчался по радиоэфиру в виде телефонограммы тщательно проговариваемый в микрофон ЗАС-стойки. Ответ на просьбы нашей ПРГ мог прийти не ранее, чем через часа два. Пока согласуют с отрядом, Ашхабадом и Москвой и прикроют свои задницы. Посему инструктаж каптёру был прост и непритязателен — всё что продублировано в личном послании старшине необходимо изъять со складов ПЗ номер десять и привезти сюда — к Источнику. С собой взять водителя дядю Федю, туда добраться на лошадях, а оттуда на ГАЗ-66, по пробитой инженерными машинами грунтовке. Час туда, час там и час сюда.

— А пожрать? — Федя был неумолим, твёрд и бесстрашен, как Светка в своём порыве за витаминами.

— Хорошо ещё полчаса и вы оба с грузом здесь. Понятно?

— Так точно, тащ прапорщик! — синхронно ответили подчинённые.

Пока тревожка старшины сдавала на зарядку фонари и батареи раций, чистила оружие, умывалась и ела оставленную на них поваром пайку, Грязнов писал свой рапорт, аккуратно подстроив его под прочитанное им донесение майора. Доклад прапорщика абсолютно не противоречил информации разведчика, а его солдаты умели держать язык за зубами, особенно перед хлыщами с низины, что даже до туалета без одышки дойти не могут. Перед тем как вырубиться, после купания в горном озерке, Грязнов собрал всех своих солдат, предупредил, что через четыре часа — новый рейд в гору на смену резерву охраняющему вход. И коротко и въедливо пояснил, что будет если он кого из подчинённых не найдёт возле себя или не дай бог они прое… — потеряют что-то из оружия и снаряжения. Свету привязали всё на тот же длинный линь к арче возле водоёма, чем она и воспользовалась, сначала погрузившись в воду по грудь, а потом вывалявшись в песке и пыли от подков на копытах, до ушей на голове. Но солдаты «грязнулю» не видели, сон сморил их в тени возле прапорщика в обнимку с оружием. Бондарь спал, прикрыв ладонью холку Санты на своих коленях. Швец ворочался, как медведь, вцепившись в тело ПКМ. Коваленко спал с наушником возле уха, поставив радиостанцию на приём, и она тихо шипела, убаюкивая солдата. Мельхем пристроился поближе к прапорщику с которым заключил договор, он чувствовал себя неуютно в окружении такого количества техники, солдат и офицеров, но сморенный усталостью уснул провалившись в сладкий покой отдыха

В отличие от Виктора Ивановича, руководитель полевого центра Источник, после передачи текста рапорта по радио в закодированном виде, вложил листок в плотный коричневый пакет, капнул сургуча на соединение уголков бумаги и приложил большую печать с гербом СССР в середине и мелкобуквенной надписью по краям. Пакет получил целый лейтенант фельдсвязи, и на уазике, в сопровождении вооруженного часового повёз первоисточник в штаб Краснознамённого Среднеазиатского Пограничного Округа КГБ СССР.

Глава 4

— Ну и что с этим делать? Это же полубред какой-то? Миллион змей? Лошадь проходит, а они не могут? В ОЗК оделись — и бегом по туннелю! У нас что, ватные брюки и бушлаты на складах закончились? Или у змей клыки, как у овчарки? Начальник разведки? Это рапорт вашего человека — поясните мне то, что он передал официально и письменно с другого края пещеры. Может её завалить взрывом, да и вся недолга? Нет пещеры, и нет проблемы — вероятный путь в Иран перерезан. Если бы не шесть наших парней, а то галиматью пишут в рапортах. Оружие им дай. Да ещё секретное! Боеприпасы! Медикаменты, снаряжение как на маленькую войну! Да мы так свои ДШМГ в Афгане оснастить не можем, а тут — черте что! Кто этот Марков? Личное дело мне на стол! Начальник разведки, «Смерша» и штаба на месте! Остальные свободны! — командующий «рвал и метал». Сам понимал, что подчинённые не виноваты, и не в силах разобраться в происходящем пока имеют скудную информацию, но эмоции били через край. Москва требовала делать противоречивые вещи: Разбираться тихо, то есть собирать информацию и одновременно не делать из этого кричащую проблему — не светиться. А как тут не светиться? Дорогу проложили. Протянули проводную линию связи. Обосновали палаточный городок у озерка. Над ним, на хребте — пост установили — технаблюдения. В пору заставу там строить. «Вот!» — подумал командующий, — «Не заставу, а охотничий домик. Для приближенных якобы. Тогда и свет протянем, и залегендируем, и место постоянной дислокации для группы из Москвы подготовим. Вода у них есть. Вход в пещеру прикроют коридором с крышей, чтоб амеры не охальничали. Зас-стойки кабельной линии поставим — хер они, что подслушают. И пусть Москвичи спокойно работают. Столовая у них будет. Подвоз продуктов обеспечим. Охранную систему соорудим силами одной инженерной роты. И можно спокойно заняться Афганом. Но сначала послушаем наших «следопытов». Что он про Маркова говорит?»