Записки офицера погранвойск, или - Муравейник (СИ)

• Предыдущая
• 63/155
• Следующая

— Слышь, капрал, садись ближе — перерыв на полдник, — двинул в сторону американца его пайку шоколада Виктор Иванович и махнул рукой, приглашая Гонзалеса к столу. Маркин тут же перевёл. Хуан не верил своим ушам. Всё же спортсмену старшина махнул по-другому и показал на место рядом с морпехом. Два пальца сунутые к глазам прапорщика, а потом наведённые на фигуру капрала приказали самбисту и каратисту страховать по-любому размякшего от теплого отношения морпеха, а не жрать, расслабившись грязновские сладости.

— Так как вас сюда чёрт занёс? — перефразировал вопрос майора старшина и вытащил на стол банку сгущёнки с буханкой хлеба. По логике событий получалось так, что всё, что появлялось в руках у Грязнова, неизменно несло за собой полезное и вкусное продолжение. Старшина сам банку открывать не стал, а сунул в сторону дяди Феди. Ефрейтор обрадовался подарку и тут же вытащил из кармана небольшой зелёный ключ для вскрытия цинков с гранатами и запалами. Варёная сгущёнка смачно чавкнула, отпуская вырезанную солдатом крышку вверх, и потянулась упругой коричневой тяжестью, не желая освобождать металл от резинообразной сладкой массы внутри консервы. Старшина самолично намазал пять ломтей хлеба. Ефрейтор обиженно глядел, как обильно нахлобученная сгущей краюшка хрусткой и ароматной корочки ушла мимо него из рук старшины в объятия пальцев целой руки натовского супостата. До второй краюшки раздающий старший прапорщик не добрался. Свежий хлеб, завезённый утром Светкой с «Источника» душисто щекотал ноздри сытым и приятным запахом свежевыпеченной поваром сдобы. Вторая кружка чая, подогретого тут же на газовой горелке, весьма вовремя загрузилась внутрь американца. Впечатление от варёной сгущёнки капрал выразил тем, что буквально проглотил доставшуюся ему пайку первым и озабоченно посмотрел на коричневую массу, оставшуюся на стенках опустошённой банки. Остальные только усмехнулись, растягивая удовольствие небольшими порциями.

— Не знаю, что тут учёные нашли, — начал Гонзалес свободный рассказ, — а нас подняли по тревоге. Загрузили в самолёт и перебросили с места постоянной дислокации в Германии сюда. Ознакомили с правилами поведения в катакомбах и пещерах. Неделю тренировали в учебных тоннелях, чтоб темноты и одиночества не боялись. Умели искать выход из лабиринтов. Горную подготовку напомнили. Выдали два боекомплекта и двухсуточный рацион. Потом сказали, что будем сопровождать группу исследователей. Разрешили, в случае чего угрожающего, открывать огонь на поражение без предупреждения. А дальше — дальше началась дьявольщина, — после этих слов, где он помянул нечестивого беса, вроде и не такой уж и богопослушный капрал, совершенно инстинктивно перекрестился католическим манером и сунул руку за пазуху, чтобы достать и поцеловать крестик на цепочке. Но привычный с детства атрибут веры отсутствовал, сорванный руками хунхузов на сувенирный трофей с шеи пленника почти два месяца назад.

«— Интересно, откуда они вообще тут взялись? — спросил себя, Маркина и старшину Зубов, задумчиво поглядывая в сторону уступа, нависшего над «Крепостью».

Глава 6, новая
«Откуда взялись»

«Цена тройской унции золота 31,1 грамма на мировом рынке колеблется от 1600 до 1700 долларов (что составляет за 1 грамм 54 доллара 66 центов США).

Цена одного грамма шлихового золота на прииске в России не превышает одну тысячу пятьсот (1грамм — 35–40 доларов). И даже при такой, откровенно грабительской цене, без учёта стоимости жизни на севере добыча золота рентабельна, а старателей не гнушаются обирать при случае, особо напирая на запрет добычи драгметалла в России частными лицами».

— Санёк если просто туда попадём это триумф. Навечно в Кремлёвской стене после смерти и барельеф героя на родине.

— Да твоя макитра хрен куда полетит! У тебя зазоры в миллиметр! Вон у мерса десятые доли, а у монстра — целые.

— Сань это ж точка Лангранжа, там неведомое, как на той стороне Луны.

— И что? Вон, слетали пиндосы и всё — больше туда ни ногой на твою Луну.

— Давай, ё, лучше на Картынган слетаем, там заброшенный рудник есть, и золото намоем в отвалах. А ещё дядька говорил, что там мужик самородное месторождение отыскал, но его медведь задрал. Так и нашли самого кусками и с самородками в карманах. А где нарыл — обнаружить не смогли. Да как обнаружить? Территория как шесть Европ. А ты со своим Лагранжем. Мы вон ни хрена не знаем, что у нас за речкой после болота, а ему другую сторону солнца подавай. А дышать чем, космонавт?

— Сань, так эти ж были у нас и всё побросали, когда спускаемый аппарат упал в тайгу. А три скафандра подарили начальнику рудника, за то, что технику выделил. А на самом деле у них перегруз был — вот и выкинули из вертолёта. А я ему реактивный турбонаддув поставил в баньке от дизеля — десять минут и девяносто градусов при сухом паре, а за это он мне их и отдал.

— Отдал! Ты ему ещё летающий диск соорудил, который он за водкой в посёлок гоняет, а потом нам водку продаёт по весу песка на полигоне. Что, не мог братве подогнать? Да мы б тебе памятник в живом весе отлили бы и подарили бы за такое изобретение! Тоже мне — труженик! А план кто гнать будет? Марш на пушку породу промывать, астронавт! Придумывают тут разное, а потом Лагранжами прикрываются! Ты сюда лучше солнце приблизь. Холод собачий зимой. Чтоб и в январе можно было золотодобычей заниматься. А что нам на той стороне солнца делать, там, поди, и драгметаллы на баксы не принимают. А так монополия будет.

• Предыдущая
• 63/155
• Следующая