Механик и все-все-все

Оглавление

255

Я даже несмела предположить, что это дело приобретет такие масштабы. А ведь все начиналось с личного эгоистичного желания отомстить одному вампиру. Кто знал, что все это заварится в такое ядовитое варево над пылающим огнем. К тому же этот стих-загадка… Положим, одна часть мне понятна: «… И отыскав в Лебяжьих крыльях ведьмину руду…» В центре Ведьминой топи есть место, которое называют Лебяжье крыло и я была там, а в сумке у меня лежит кусок руды, оставленный болотной ведьмой. Можно ли считать, что одно условие из загадки выполнено? Думаю, да. А вот над остальным придется хорошенько поломать голову.

И еще… За эти несколько дней я в очередной раз успела убедиться, что отчаянно хочу жить. И в пещере, впервые применяя опаснейшую магию крови, я, прежде всего, думала о себе, а уж потом о тех, кто находился рядом. Сейчас в безопасности и уюте от мысли об этом мне становится горько, противно и стыдно. Так же, как и отрицать и выгораживать себя будет нечестно, глупо и лицемерно. С каждым днем у меня остается все меньше и меньше времени. Я не знаю, что будет дальше и какие еще испытания меня ждут, но я очень постараюсь, чтобы подобных ситуаций не повторилось.

Всякому злу есть предел. Так же, как и терпению.

Не абы какая, но все же, подсказка, кусок ведьминой руды и приблизительное представление о «В» у меня есть. Это уже больше, чем ничего. Тем более что есть еще один небольшой козырь — информация в архивах Конторы за май. Осталось узнать, что случилось в этом месяце и проверить.

Глава шестая, в которой механик читает сказки и что из этого в итоге получается

В архиве, который еще осенью перевезли к черту на кулички (точный адрес: пригород Алтан-Нарэ, третий административный корпус архивных данных гильдии механиков), я проторчала почти две недели, пытаясь отыскать в пока еще несистематизированных поступлениях за последние два квартала, отчеты моей Конторы. Согласно Кодексу гильдии, каждая Контора обязана была периодически сдавать в архив информацию о проделанной работе всех штатных инженеров и механиков. Такой бюрократической волоките удалось избежать только самостоятельно работающим мастерам. Свободные во многих отношениях люди.

Поиски заняли две недели, потому что только десять дней (считаем только рабочие), я получала допуск к архиву, бегая по инстанциям, оббивая пороги гильдии и чиновников, меняя одну справку на другую никому не нужную и одновременно всем необходимую.

Искомый документ оказался до неприличия мал и состоял всего лишь из трех печатных строчек. Сухим канцелярским языком указаны имена и фамилии инженера Юлии Райнис и Катерины Диченко, дата и работа, которую необходимо было выполнить. Внизу документа находилась квадратная печать нашей Конторы, на которой значилось: «Работа не выполнена в связи с отказом заказчика».

Ничего удивительного в том, что я забыла об этом задании, не было. Двадцать седьмого мая меня и Юлию откомандировали проверить систему водоснабжения психиатрической больницы имени Чивинского, находящуюся на отшибе провинциального городка под названием Орши, но на полпути нас вернули, успев остановить на вокзале возле самого вагона. Заказ на работу аннулировали в одностороннем порядке по желанию заказчика — администрации больницы, выплатившей неустойку, и все об этом благополучно забыли. В том числе и ваша покорная слуга. Подобные случаи не были редкостью и стирались из памяти довольно быстро.

Больше никаких данных не имелось, и чем именно я помешала «В» было совершенно невозможно понять, я ведь даже не выехала туда. Вывод один — однозначно придется ехать в больницу.

Начало февраля в этом году выдалось особенно снежным и холодным. Железнодорожные рейсы путем следования за город ходили нечасто, с перебоями и большими опозданиями. Для того чтобы добраться к больнице пришлось встать до рассвета и три часа трястись в полупустом вагоне, рейсового паровоза с немногими такими же ранними и зевающими пассажирами, как и я. На станции я удачно села в дилижанс, он как раз отправлялся в нужную мне сторону и по проселочной разбитой дороге, виляющей среди заснеженных полей и густого леса доехала к последнему пункту назначения, от которого дальше к больнице можно было добраться только пешком. Дело в том, что психиатрическая больница находилась в весьма отдаленной местности, построенная далеко за городом в некогда парковой зоне, теперь больше напоминающей лес.

На распутье двух дорог стоял постоялый двор. Добротное здание из камня и дерева с широким двором и двумя крепкими подсобными помещениями. Дилижанс высадил меня у высоких деревянных ворот, окованных железом и поехал дальше по заснеженной дороге. Как я поняла из разговора моих попутчиков, эту обширную территорию занимали несколько селений, разбросанных друг от друга на большом расстоянии. И добраться к ним можно было только этой дорогой, сворачивающей от постоялого двора вправо и теряющейся среди невысоких холмов.

Мне же было необходимо следовать другим маршрутом, находящимся слева от гостиницы и уходящим в лес. Даже для сельской эта дорога выглядела чересчур заброшенной, неухоженной и заросшей придорожными кустами дикого шиповника. Я решила, что лучше будет остановиться в постоялом дворе, заказав одноместный номер на сутки и узнать у хозяина как пройти к больнице. Не хочется плутать по лесу наобум, утопая в снегу, а местные должны знать, как легче туда добраться.

Уютный зал согретого помещения гостиницы окунул в теплый воздух, звуки потрескивания поленьев в большом камине и чудесный аромат свежей выпечки. Широкий зал изнутри был обит деревом — просто, но в то же время аккуратно и со вкусом. В одной из стен был вмурован огромный камин, в котором весело пылал огонь, облизывая красными язычками темные стены и жадно поедая деревянные поленца. Около десятка столиков, расставленных по помещению, были пусты и на них стояли перевернутые вверх ножками стулья. Напротив двери в конце зала стандартно располагалась длинная барная стойка, из-за которой виднелся пузатый пивной бочонок и полки, заставленные различными бутылками и декоративными чашками. У одного края стойки начиналась лестница на второй этаж, а с другого широкая дверь, судя по исходящему аромату на кухню.