Слава, любовь и скандалы

Оглавление

— Отличная жизнь, — эхом повторил Перри, — да, моя дорогая, у нас будет отличная жизнь, я обещаю тебе.

8

— Мистраль не работает, — объявила Кейт, когда они сидели с Авигдором в кафе. — После вернисажа он ни разу не взялся за кисть. У него нет на это сил.

Дилер замер. Художник, который не работает регулярно, каждый день, может оказаться таким же плохим вложением капитала, как и истощившаяся золотая жила.

— Все из-за той проклятой девчонки. Она не вернулась, верно?

— Дело совсем не в этом, — раздраженно ответила американка. — Разумеется, Мистраль злился на нее после того, как она устроила тот скандал на вернисаже. Зрелище было просто отвратительным. Но он не из тех мужчин, кто станет тосковать из-за женщины. Эта Люнель больше не нужна ему в качестве модели. Я полагаю, они были вместе всего несколько месяцев. Рыжая девица ничего для него не значит.

— Ну, если вы так говорите, — согласился Авигдор.

Свои мысли он оставил при себе. Могла ли девушка, которая ничего не значила для художника, вдохновить его на такие работы? Но что-то в ледяном голосе Кейт, в ее поджатых губах, суровом выражении лица останавливало его. Не стоит дальше развивать эту тему. Во всяком случае, вслух.

— У меня есть теория на этот счет, — продолжала Кейт. — Это своего рода реакция на успех выставки. Я и сама чувствовала себя несколько… опустошенной, так что могу себе представить, что переживает Мистраль.

— Но он хотя бы пытался писать? — поинтересовался Авигдор.

— Да, и именно это волнует меня больше всего. Вот уже две недели, как Мистраль каждый день час за часом стоит перед мольбертом и просто смотрит на полотно, пока краски сохнут на палитре. Каждый раз, когда я захожу его проведать, я вижу, что на холсте не появилось ни единого мазка. Вечерами он напивается, хотя никогда раньше этого не делал. Он не хочет об этом говорить. Адриан, он выглядит… напуганным. Только это слово приходит мне на ум, когда я пытаюсь описать выражение его глаз. Мне кажется, что он охвачен паникой, но я просто этого не понимаю.

— Мистралю необходимо уехать на некоторое время, увидеть что-то еще, кроме стен мастерской. Он не первый художник, который не может взяться за кисти после большого успеха.

— Я уже предлагала ему отправиться путешествовать.

— И что же?

— Мистраль говорит, что у него нет настроения. По его словам, он не из тех, кто берет отпуск. Он утверждает, что за несколько месяцев не написал ничего путного и должен оставаться в студии, пока его снова не посетит вдохновение.

— Может быть, мне самому с ним поговорить?

— Прошу вас, Авигдор, попробуйте. Мистраль считает, что вы отлично организовали его выставку.

— Благодарю, — сухо произнес Авигдор.

Не слишком щедрое признание его заслуг, а ведь именно он сделал этого человека сенсацией сезона. Но если бы дилеры ждали искренней благодарности от художников, то отправлялись бы в постель каждый вечер, охваченные горьким разочарованием. Дилер, который занимается продажей картин в надежде на благодарность, должен сменить род занятий. Разведение собак такому человеку подойдет больше, особенно крупных и слюнявых.

Два дня спустя, ранним утром в середине октября, Мистраль отправился в Прованс. Накануне отъезда, когда они вместе выпивали на прощание, Кейт вдруг предложила от везти его на своей машине, как будто мысль об этом только что пришла ей в голову.

— Мне знакомы только Париж и немного Нормандия. Я бы и сама с удовольствием посмотрела Экс и Авиньон, но я не люблю путешествовать одна. Если я поеду с тобой, тебе не придется ехать на поезде…

Мистраль выглядел оскорбленным.

— Ты переходишь все границы, Кейт. Неужели ты полагаешь, что я захочу, чтобы ты повсюду меня возила?

— Можешь сам сесть за руль, — в отчаянии выпалила Кейт.

— Потрясающе! Это так по-американски. Ты уже знаешь, у меня нет машины и я не умею ее водить.

— Я научу тебя за полчаса, как только мы окажемся в сельской местности. Это очень просто.

Как только они миновали Фонтенбло, Кейт свернула с основного шоссе. После краткого курса вождения она спокойно доверила двухместный спортивный синий «Тальбо» Мистралю. Слава богу, у него великолепная реакция, и потом, ей было любопытно увидеть, как Мистраль выпутается из такой ситуации. Не давая ему никаких инструкций, она молча наблюдала, как его красивые руки с длинными, сильными пальцами справляются с рулем и рычагом переключения передач.

Через десять минут художник вполне освоился с машиной. Они вернулись на главную дорогу и поехали по направлению к Солье, двигаясь на юго-запад по почти пустынной дороге со скоростью девяносто километров в час.

Кейт сидела молча. Ей было уютно и тепло в красивом, отлично сшитом твидовом ржаво-коричневом костюме, мягких кожаных перчатках и фетровой шляпке в форме колокольчика. Они ехали по равнинной местности департамента Ионны, между бесконечными рядами деревьев, за которыми виднелись убранные поля. Стоял хороший осенний день, в котором не чувствовалось грусти увядания, а прозрачный воздух был напоен радостным ожиданием, особенно если путешественник направлялся на юг.

В Аваллоне они наспех перекусили и отправились дальше, по-прежнему не разговаривая между собой. Мистраль, казалось, наслаждался ощущениями скорости и воспоминаниями, и раздумьям не осталось места.

Время от времени Кейт искоса разглядывала его профиль и вскоре заметила, что его губы, обычно сжатые в упрямую линию, стали мягкими и чувственными. Ей не удалось рассмотреть выражения его глубоко посаженных глаз, но что-то в царственной посадке его головы не позволяло ей завести разговор.