XXI век не той эры (СИ)

• Предыдущая
• 117/125
• Следующая

— Ваше Величество, вы здоровы? — осторожно поинтересовался Муэто, потому что остальные от такого выступления просто онемели.

— Нет, и ты это прекрасно знаешь, — съехидничала Ариадна. — Да что вы смотрите на меня как на умалишённую? Я же не предлагаю им вот так на слово поверить, в самом деле! Просто говорю, что это может быть правдой. А пытать их, или нет… вы не хуже меня знаете, что про свою религию они прежде ни под каким воздействием ничего не говорили, откуда такая перемена? Если они собрались нас обмануть, и всё это — грандиозная подстава, вряд ли они послали бы на такую операцию абы кого. Готова спорить с кем угодно: никакая пытка не поможет, ничего нового они нам не скажут.

— Может, всё-таки Ульвару попробовать? — хмыкнул Джино. — Он, говорят, тот ещё виртуоз был, а я-то не застал!

— Это, конечно, можно, — медленно кивнул Ковыль. — Но слова Её Величества вполне справедливы, толк от этого вряд ли будет. Осталось придумать, каким образом их проверить. Может, богов наших привлечь? Коль они обрели какие-то новые безмерные силы, может, и ложь чуять научились.

— Можно попробовать. Тем более, всё, что они говорили, вполне соответствует тому, что рассказал Тор, — удовлетворённая таким исходом переговоров, кивнула Императрица. — Вот и проверяйте, а завтра доложите. Потому что в любом случае думать об этом я буду завтра, на свежую голову.

Коротко обсудив сказанное, оставшиеся после исчезновения Императрицы в сугубо мужской компании офицеры решили действительно оставить всё до завтрашнего дня. А разговоры с богами оставили на Фармазотти. В конце концов, если паника, угроза покушения на Императрицу и прочие ужасы отменились, дальнейшее расследование ложилось целиком на его плечи. Тем более, что основные виновники были найдены. А все остальные отправились по домам.

Отправился домой и сын Тора.

Ульвар пребывал в глубокой задумчивости, в которую его повергли события дня. Хотя предмет его размышлений был довольно неожиданный.

Нет, думал он не об Ольге. А что о ней думать, если она дома, и, кажется, никакая опасность ей не грозит? Надо будет только с Тором потом переговорить, но это ерунда, с этим можно будет разобраться потом. Не так уж сильно он ненавидел богов; просто предпочитал с ними не пересекаться.

Раздумывал Ульвар, как это ни парадоксально, о смысле жизни. Он вдруг понял, что нынешнее его занятие не приносит того удовлетворения, которое должно было бы. В технике полубог разбирался, меньше любить это занятие не стал. Но… это было не то. То ли гены вдруг проснулись и начали осторожно намекать, что инженер — не совсем подходящая потомку грозных северных варваров специальность, то ли ностальгия нахлынула, не важно.

Важно, что сын Тора вдруг понял, что должность Первого Палача Империи была ему гораздо больше по вкусу, чем военные действия, работа Наказателя или пилотирование. Не то чтобы он вдруг ощутил прилив желания кого-нибудь зверски замучить или медленно убить; просто понял, что вот там он был на своём месте. Так иногда случается с людьми. Да и не задумывался мужчина о причинах столь неожиданного открытия и собственных желаний.

Хотя, наверное, если бы задумался, мог найти неожиданный ответ.

Всё дело в том, что последние изменения в жизни и мировосприятии не то чтобы пугали; скорее, заставляли полубога чувствовать себя очень неуверенно. Непривычные и странные это были мысли: желать о ком-то заботиться, желать кого-то видеть, радоваться чьей-то улыбке. Вот и хотелось всё это компенсировать чем-то понятным и привычным.

А палач из него объективно был очень хороший. Лучше, чем техник.

Так не придя ни к какому выводу, Ульвар махнул рукой на бесплодные мысли и сосредоточился на делах более полезных. Например, проверить, чем последнюю сотню лет занимались приказчики, ответственные за дела рода Йенсенов. В самом деле, лучше поздно, чем никогда.

До конца разобраться во всех тонкостях времени в дороге, разумеется, не хватило. Но один вывод сын Тора сделать всё-таки сумел: если кто-то что-то воровал, делал он это осторожно и не наглея. Наверное, тоже репутация абсолюта сказалась. А копать глубже… Ульвар никогда не любил экономику и финансы.

Дома же его ждало неожиданное открытие: Ольги на положенном месте, то есть в спальне, почему-то не было. Более того, не было там не только женщины, но и подушки, и даже одеяла. Растерянно хмыкнув при виде разворошенной и пустой постели, сын Тора прибег к простейшему средству поиска — кацалиоцли. И нашёл свою жену в довольно неожиданном месте.

Зрелище было… милым?

Наверное, кто-то другой подумал бы именно так при виде подобной картины.

Бьёрн в отличие от большинства лошадей спал совсем по-собачьи, лёжа на животе и сложным образом подобрав ноги. А прижавшаяся к его боку женщина, закутавшаяся в одеяло так, что наружу торчала только растрёпанная коса, выглядела очень забавно. При появлении в дверном проёме постороннего жеребец вскинул морду, явно готовый свою временную квартирантку защищать; нелошадиный у него был характер. Правда, опознав в визитёре хозяина, только тихонько фыркнул.

Озадаченно покачав головой, сын Тора аккуратно подобрал на руки женщину вместе с одеялом и подушкой. Ольга от этого не проснулась, только во сне вцепилась рукой в воротник мужчины и что-то тихо пробормотала.

А когда Ульвар засыпал в своей постели, обнимая тихонько посапывающую жену, мысли о настоящем и будущем его почему-то не тревожили.

Глава 16. Обретение

Больше не будет больно и плохо,

• Предыдущая
• 117/125
• Следующая