Рельсы

• Предыдущая
• 71/100
• Следующая

Он бежал, а позади него стонала, гудела и ревела земля. Грязь летела Шэму в спину, пока нечто прогрызало себе путь наверх. Оно догоняло его, клацая зубами.

Шэм взвизгнул и наддал. В два огромных прыжка он достиг своего неприютного, скалистого берега; точнее, почти взлетел на него, подталкиваемый в спину то ли выдохом, то ли воплем своего преследователя, который обжег его, как помесь струи пара и электрического разряда. Он споткнулся, упал, покатился, оглянулся посмотреть.

Блестящий сегментированный панцирь с щелкающими щипцами челюстей на тыльном конце. Извиваясь, тварь снова ввинтилась в землю. Он едва успел разглядеть, что это было. Уховертка. О, Каменноликие. Шэму повезло. Такая могла бы полезть за ним и на твердую землю.

Он поднял большой камень и кинул его туда, где только что скрылась в развороченной земле уховертка. Снова раздался рев, и над землей поднялась башка плотоядного червя. И тут же исчезла в урагане меха и твердых, как железо, когтей — это огромная землеройка, мелькнув на поверхности, утащила его в глубину.

Повсюду, куда бы ни глянул Шэм, кипела и дыбилась земля: между шпалами, снаружи и внутри рельсов, вдоль берегового края. Он завопил, обращаясь к птицам, меньшие из которых хохотали над ним, а те, что покрупнее, подначивали его пройтись еще разок.

— Да, вы правы, черт вас дери, — кричал он. — Земля действительно опасна!

Глава 61

Здесь мы намеревались сказать, что такой скользкой земли, как на западе, где едут теперь Шроаки, не видел еще ни один рельсоход, и что сами рельсы, среди которых и по которым движется их поезд, ни на что не похожи. Но время еще не пришло.

К Шроакам мы вернемся, как только настанет подходящий момент. Ведь это же Кальдера и Деро, в конце концов; разве можно забыть о них?

Монстров полно и под землей, и на земле, ими кишат кроны деревьев, они качаются на ветвях над поездными палубами, а с верхних небес стерегут такие твари, которых даже животными не назовешь, и в каждую минуту любая из них может углядеть, вынюхать, спикировать на Шроаков. Так что нельзя их оставлять совсем без присмотра. Но, хотя рельсов кругом в изобилии, они стелются и ветвятся всюду, куда ни глянь, мы-то можем ехать лишь по одной колее за раз.

Это история окровавленного мальчика. Шроаки заслуживают отдельного рассказа, и они его получат. Но теперь то, что касается их, и то, что касается его, сплетено и неразделимо.

Глава 62

Возможно ли это? О, они думали, что да. Им верилось, что они, команда «Мидаса», смогут проложить себе путь в Музей Завершения.

И вновь, в который уже раз, пока «Мидас» пересекал рельсоморье, держа на прицеле Насмешника Джека, заводили они речь о Шедни ап Йесе, который изловил-таки ускользающего меерката, соотносимого с игривой бесцельностью. О добыче Гуми — пустынной черепахе, известной как Бошевель, — символе упорства под огромным панцирем-куполом. О Гийе и Саммове, которые искали и нашли королеву термитов (сомнительно) и бандикута ростом с быка (предрассудок).

Было широко распространено мнение, будто худшее, что может приключиться с человеком, — это достичь той мудрости, к которой он стремится.

— Пхе, — сказал на это доктор Фремло. — Поверьте мне, большинство людей действительно хотят именно того, чего они хотят. Конечно, стоит им этого добиться, как сразу обнаруживается, что и у мечты есть свои минусы; но плюсы-то перевешивают их с лихвой, а уж если сложить их с минусами неисполнения мечты, то и подавно.

Никто больше не притворялся, что это обычная охота. То ли из лояльности к Напхи, то ли от восторга перед возможным достижением и ставшей вдруг такой близкой мечтой о богатстве, которое выпадает на долю команды, удачно завершившей охоту, но люди на кротобое закрывали глаза на других кротов и следовали только указаниям следящего устройства. А оно вело их в самые дальние углы рельсоморья, где нечего делать большим южным кротам, где для них слишком тепло, где почва то ли слишком твердая, то ли слишком вязкая для рытья и слишком часто прослоена утилем, как грудинка — салом.

В крохотном городке «Мидас» заправили дизелем торговцы: они точно рассчитали степень нетерпения команды и, поняв, что торговаться те не будут, взяли за свой товар, сколько захотели. После чего «Мидас» поразил жителей Маркессы, пролетев мимо их галечного берега с приветственными криками, но без остановки. Они уже оставили далеко позади все карты, кроме самых фантастических. Впереди были только дурные рельсы. Дикие берега, где деревья тряслись от возни животных под ними. Безымянный атолл, с которого их поезд обстреляли из мелкокалиберного оружия. Правда, пули с визгом, но без всякого вреда рикошетом отлетали от обшивки поезда, но все же было страшно.

— Уже недолго осталось, — ободряли друг друга рельсоходы. Но все до одного опасались зловещей хитрости, которую проявлял Насмешник Джек, этот великий и ужасный, хотя и бессловесный зверь. Но он ее проявлял. И вел их туда, где были черные рельсы.

— Давненько здесь уже никто не проходил, — сказал Драмин.

Тут с пустого неба грянул рев, низкий, басовитый, как предвестие шторма. От него волосы у всех стали дыбом, поезд завибрировал, налетел ветер, обдав их пылью. Тишина, наставшая потом, была тише любой тишины за долгое-долгое время. Яшкан хотел схохмить, да не вышло — нервы не выдержали.

— Что, во имя Каменноликих… — начал Вуринам, как будто и так было непонятно. Капитан ответила ему сама:

— Насмешник Джек.

Она перегнулась через ограждение палубы.

• Предыдущая
• 71/100
• Следующая