Рельсы

Оглавление

Шэм прищурился.

— Там было что-то… — Двенадцать секунд.

— Что не пускало туда людей, — сказала Сирокко. Восемь. Семь.

— И сейчас не пускает, — сказал Фремло. — Что-то…

— …что-то большое, — сказал Шэм.

Три.

Два.

Один.

Звук вырвался из пещеры, мимо которой они пронеслись.

— Быстрее, — сказала Кальдера. Шум нарастал. — Правда, надо быстрее. — Рев был уже повсюду. Все, кто был на палубе, обернулись посмотреть, кто же его производит. Такой низкий рев. Такой металлический скрежет. Офицеры на палубе военного состава тоже завертели головами. Ближний холм вздрогнул.

— По-моему, мы уже достаточно близко подъехали, — сказал Деро. По склону холма запрыгали камешки. Занавес плюща над входом в пещеру затрепетал. От рева закачалось небо. Из пещеры, двигаясь по рельсам, выползло нечто.

Ангел. Совершенно ни на что не похожее существо.

Все завизжали и запищали от ужаса.

Подземное существо в железных шипах и колючках. Оно изрыгало пар, плевалось огнем. Серый дым валил из зубчатого спинного хребта паровозных труб. Сколько в нем было частей? Кто мог пересчитать? Оно выползало на свет сегмент за сегментом. Точно конвой из рогатых башен.

Сколько этой твари было лет? Птицы с громкими криками разлетались от нее прочь. Дэйби прижалась к Шэму. Ангел надвигался неумолимо, не прекращая свой страшный звук. Впереди у него был длинный, острый, зазубренный клинок. Он шел, урча утробно, как далекий гром.

Он глотал ярды. Его скорость устрашала. Его орудия светились. Люди смотрели на него, как на ожившее божество.

— Добро пожаловать, — выдохнул Шэм, — на передний край Рая.

— Вот что, — прошептала Кальдера, — не дает людям подойти к краю света.

— Но, — добавил Деро, — он не привык иметь дело с двумя поездами за раз.

Ангел полз по единственной колее сразу за составом из Манихики. Все трое — кротобой, военный поезд и ангел — оказались нанизанными, точно бусины на нитку, на эту последнюю колею. Все, что им оставалось, это ехать вперед.

— Да прибавьте же шагу! — Это была капитан Напхи. Поверх «Пиншона» и громадного военного состава она вглядывалась в стража конца света. Но кричала она своей команде. Те поняли и повиновались. И сумели выжать из машины «Мидаса» еще скорости.

Ангел был уже невозможно близок. Он настигал поезд Рифа. Шэм видел, как он пожирает его взглядом. Ближе. Еще ближе. Догнал.

Нет, все-таки что ни говори о манихийских офицерах, а ребята они смелые и упрямые. Они отстреливались всем, чем могли. Осыпали врага пулями, снарядами, лупили бомбами. Но он точно не замечал их. Полз сквозь бушующие вокруг взрывы к своей цели. Пока не достиг последнего вагона.

Тут ангельское узкое рыло треснуло вдоль и распахнулось, открывая взгляду горнило огненной утробы, полной божественных шестеренок и лязгающих поршней. Рыло укусило последний вагон другого поезда. Полыхнуло огнем.

Устрашающий треск, вспышка пламени, ураган железных обломков. И все, военного поезда не стало.

Он исчез, как не было. Причем так быстро, что просто не верилось. Кротобои возопили, увидев, какая судьба постигла их врагов. И сам поезд, и всех, кто был у него на борту, сожрали или спалили огнем, остальные погибли под колесами. В считаные секунды от гордости манихикийского флота не осталось ничего, кроме пыли и груды обломков.

На «Мидас» снова опустилось молчание. Шэм дрожал. Ангел глядел на них поверх обломков.

— Он остановил их! — крикнул кто-то.

— Их-то он остановил, да, — сказал Шэм. — Только нам рано радоваться. Потому что теперь между ним и нами ничего нет. А он продолжает приближаться.

Глава 76

У ангелов тысячи разных дел. Для каждого — свое обличье. Инженеры в мастерских самого господа бога для каждой задачи стараются особо. Не каждый человек может похвастаться тем, что его изготовили по таким же индивидуальным и досконально проработанным чертежам.

В философии ангелов, как однажды заметил кто-то, дважды два равняется тринадцати. Это не клевета на них. Ангелы не безумны, напротив, столь разумных существ, как они, еще поискать. Им присуща, как это называют теологи, абсолютная чистота устремления. Свою задачу защищать Рай от пришельцев они выполняют неумолимо и неуклонно, как сама судьба.

Неудивительно, что человеку, в чьих мозгах вечно роятся самые разнообразные задачи и цели, этому Homo vorago aperientis столь кристальная ясность и точность намерений представляется бессмысленной. Точнее, еще менее понятной, нежели бред и метания тех, кого мы называем сумасшедшими.

Ангелы, безупречно и безжалостно разумные, не могут представляться бедному человеческому существу ничем иным, кроме как беспощадными и безжалостными убийцами.

Глава 77

Шэм сглотнул. К поезду со стороны стоящей на задней площадке капитана приближалось пламенеющее, скрежещущее нечто — ангел.

У него были колеса разных диаметров, с неодинаковым расстоянием между ними и разнокалиберными поршнями. Он был вооружен. Окон у него не было, да они ему были и не нужны. Некому и незачем было выглядывать наружу или заглядывать внутрь этой мстительной рельсопутной колесницы праведного гнева. Проходя, он испепелял своим пламенным дыханием придорожные кусты.

Даже атеисты на «Мидасе» молились. Шэм сглотнул. «Ладно, — подумал он. — Не останавливайся, — подумал он еще. — Думай».

Впереди несся им навстречу горизонт, край света. Сзади с такой же скоростью приближался ангел. Он шел быстрее, чем «Мидас». Математика была очевидна: ситуация безвыходная. Он нагонит их раньше, чем они успеют найти хоть какое-нибудь укрытие.