Выбери любимый жанр

Оценить:

Реализация

Оглавление

123

Меж собой базары трут.

- Тише, звери, тише, - перебил его главный рассказчик:

Доктор что-то пишет.

Не иначе - строчит диссертацию.

Прискакали козы,

Снизились стрекозы,

Прилетели глухари.

Даже мыши-упыри

На сосне вверх ногами повеселись.

Слон в сторонку отступил,

Таракана задавил,

И жука,

И червяка,

И ещё всякой дряни по мелочи.

Естественные повадки животных Нальдо понравились. А Потапченко смотрел на писателя как звери на того самого "Айболита". Пока всё шло нормально, Золотов вещал без запинки, иногда поглядывая на стенку:

- Тут поднялся Айболит

И серьёзно говорит:

"Звери! Очень внимательно слушайте,

И друг друга пока что не кушайте!

Дятлы настучали:

Вы вчера гуляли.

А сегодня кенгуру

Подтвердила по утру:

Выпито здесь было

По сто грамм на рыло,

По ведру на хобот,

Триста грамм на пасть.

Звери, с этой дозы можно и упасть!

Да, упасть! А потом окочуриться!

Кто из тварей слух пустил,

Что непьющий крокодил

Видел великана

Вроде таракана?

Голливудская блажь примерещилась?

Приквел к сказке "Чужой против Хищника"?!

Звери, панику - кончать!

Не реветь и не рычать!

Все вольеры починить.

Зебру не забыть отмыть.

Как не стыдно? Гамадрил

Вдоль лошадку исчертил

И играл на ней в "крестики-нолики".

Сам себе проиграл с перепития.

Нальдо представил зебру в клеточку и поразился изгибам писательской мысли. Баська зажимал себе рот руками. Силь сидела за спиной Потапченко и улыбалась. И чего веселятся? Бедная лошадь. Золотов, кстати, был вполне серьёзен, только сорвался на демонический рык:

- Это, звери, общий дом!

Зоопарк, а не дурдом!

За случившийся бедлам

Стыд вам звери, стыд и срам!

На носах зарубите,

На хвостах накрутите,

На ушах запишите!

Слон, да-да, на твоих вот локаторах:

Только в сильный микроскоп

Таракашка или клоп,

И блоха, и тля, и жук,

Короед, червяк, паук

Великанами страшными кажутся.

А в природе, верь-не верь,

Есть один лишь мелкий зверь,

Мелкий, но ужасный,

Донельзя опасный. - На этом месте Потапченко опять вздрогнул.

Вот к тому, кто много пьёт

Страшный монстр и придёт.

Нет, не надо коситься на белочку!

Но я вижу, вы поняли правильно.

Спасибо за внимание.

Всё! Конец собрания!

Вопреки ожиданиям маг-попадан не рухнул и не уснул как тёмные эльфы-хоббиты. Он тряхнул головой, встал, прошёлся по комнате и протянул Золотову руку:

- Спасибо, полегчало! - Тряс руку демонического писателя Потапченко. - Даже не знаю, как Вас благодарить.

- А с живых демонических оборотней Вы блох выводите? - Ничуть не смущаясь, спросил писатель.

- Пока не пробовал. Вообще-то у меня воздействие безвредное. Просто без хозяев морить всякую пакость проще, вот я их и выгоняю наружу. Попробую.

Нальдо не стал сообщать доброму попадану, что Золотов работал не бесплатно. В конце концов, если писатель не будет всё время чесаться и ловить на себе насекомых, его общество станет немного приятнее. Пусть морят.

Глава 21

Талик правильно подозревал, что хват за нос при каждом витке реализации и его детские воспоминания тесно связаны. Эльф всё-таки расщедрился и выдал не такую уж страшную тайну. Потапченко хватали за палец, потому что у Клопомора тоже были воспоминания: младший брат, который цеплялся за его мизинец в далёком непопаданческом прошлом. Рассуждения конвоира о том, какой всё-таки замечательный парень этот маг, Талик пропустил мимо ушей. Жаль, что самую главную тайну - откуда Охотники знают, кого и как хватать - эльф так и не раскрыл. Но и Талик не стал болтать лишнего. Попаданец-попаданцу - друг, товарищ и брат. Потапченко гарантировал, что блохи выведены раз и навсегда. А на вопрос: "Так клопов и тараканов тоже можно... навсегда?", - хитро подмигнул. Вот так вот. Кто же лишит себя стабильного заработка? Знай наших!

Лечебный эффект стихотворного творчества эльфа вполне устроил, поэтому он наверное и расщедрился на объяснение. Маг теперь мог морить всякую нечисть, не испытывая припадков отвращения и страха. Одним радостным работником в Мутном Месте стало больше. Стоило ли стараться? Талик-то думал, что Клопомор после излечения от тараканофобии развеется как дым, а вышло нечто невразумительное. Никакого перевоплощения как у хоббитов или оловянного дракона. Совсем аборигены неумные. Отвалили за труды без малого стоимость хорошего двуручника. Надо же - только за то, чтобы какой-то попаданец мог живого таракана прибить непосредственно тапком, а не магически с расстояния в пару метров. Щедро, но глупо.

С Потапченко расстались у посёлка демонов. Местное население, крылатое и рогатое, грустное и испуганное, но видимо не вконец обедневшее, выслало к бывшему орочьему притону делегата на предмет найма мага-санобработчика. Потапченко остался в посёлке работать по специальности, а Талик имел возможность посмотреть с холма на своих читателей, покидавших дома перед массовым мором. М-да...

Ни один ад не мог похвастаться таким разнообразием демонических форм жизни. И что читатели за народ такой? Вроде бы описания демонов были вполне ясными и не очень разнились у самого Талика и прочих авторов, но реализованные наплодили из самих себя таких персонажей, каких писатель Золотов себе никогда не представлял. Крылатыми были почти все, но в разной степени. А вот по типу рогов можно было классификацию составлять. И витые, и прямые, и загнутые - каких только не было. Парочка чертовок пробудила было Гогруля, но остальные сущности быстро пресекли его желание завести знакомство. О демонессах Талик не писал, так что эти читательницы-попаданки обладали неизвестными ему свойствами натуры. Вряд ли они сильно отличались от Геллы, а проверять лишний раз, насколько они разные, как-то не хотелось. Еле от одной такой натуры избавились.