Девятый легион

Оглавление

— Добро. До связи.

Вяземский положил наушник и вытер вспотевший лоб. Вокруг него как-то спонтанно собрались не только магичка и жрица, но и все остальные разведчики и даже местные.

— Ее Святейшество спрашивать — каков окончательный ответ? — перевела вопрос апостола Ливия. — Она велика и терпелива, но ее терпению есть предел.

— Ответ — да, — лаконично ответил Сергей. — Мы поможем.

— Хорошо, — кивнула Эрин. — Добрая весть.

— Командир, флаг поднимаем? — распахнул заднюю дверь командирской «гиены» Эриксон и начал рыться внутри. — Без флага никак. О! Да тут разнообразие просто! Российский, российский с гербом, имперский, советский, новоросский… Эээ, пиратский? А флаг «зенита» вообще откуда взялся?!

— Зенитовский мне Смирнов из второй танковой подогнал по дружбе, — охотно сообщил старшина. — А пиратский…

— Не мудрить — поднять обычный триколор, — немного подумав, решил Вяземский, признавая, что хоть какой-нибудь узнаваемый опознавательный знак требуется. — С гербом.

— Вы поднимать знамя? — деловито осведомилась Эрин, наблюдая за манипуляциями разведчиков. — Логичность. Разведка кончаться — переговоры быть. Нужен знак. О!..

Апостол неожиданно оживилась, увидев в руках Эриксона красный флаг.

— Хотеть, — категорично заявила девушка. — Я не иметь знак — нет надобность. Но пусть римляне видеть, что я идти, раз нужно сразу внимание. Поднимать красный флаг — я так хотеть. Будет мой знак.

— Чего она там говорит-то? — поинтересовался Эриксон.

— Говорит, что хочет поднять красный флаг в качестве собственного знамени, — хмыкнул Вяземский. — Ирония, однако… Жрице богини смерти нравится советский флаг…

— А… что делать будем?

— Да пофиг — поднимай, — решил Сергей, а затем обратился к магичке. — Сира Ливия, скажите всем, чтобы садились в наши машины… самоходные телеги… Ммм… Понимаете, что я имею в виду?

— Да, ваши железные самоходы, — невозмутимо произнесла девушка. — Но безопасно ли это? Должна ли я передать людям, чтобы выполнять какие-нибудь ритуалы или обряды?

— Я расскажу подробно, как и что можно делать, а что — нет. Пока пусть соберут вещи. Самый минимум — не больше пары килогра… фунтов. А затем мы двинемся в путь.

Афина Октаво

— …Фураж и припасы, — уже привычно перечисляла принцесса. — Всех всадников, что могут выдержать длительный марш.

— Ох, сира, ну какие всадники-то? — барон горестно всплеснул руками. — Сезон не урожайный выдался, крестьяне налогов заплатили самый минимум, припасов, считай, нет… Мне, сира, даже обычное-то ополчение пришлось почти полностью распустить — держу только десяток увальней деревенских, чтобы разбойники не шалили, и все…

Афина почувствовала уже привычное раздражение. Еще один барон нагло и безбожно врал. Ей! Багрянородной принцессе!

Что сезон выдался не блестящим — Афина знала. В это и в низкие поступления она верила. А вот в то, что барон распустил свою дружину — ни на медяк. Скорее просто не хочет отдавать своих людей невесть кому, пусть даже и под императорским знаменем.

Первым желанием Афины было захватить замок, жадного барона-лгуна судить и обезглавить, а его имущество и людей реквизировать в пользу обороны Отечества. Это было бы вполне в духе Железного Мария — деда принцессы, прославившегося способностью преподать урок-другой чванливым нобилям как по отдельности, так и в ходе полномасштабной Конгрегации.

Однако Афина с такими порывами тщательно боролась. Импульсивная и агрессивная по натуре (ох уж это дедово наследие…), принцесса эти свои черты недолюбливала и пыталась сохранить спокойствие и рассудительность в любой, даже самой сложной, ситуации.

Поэтому Октаво ограничилась лишь забором припасов и, после короткого отдыха, вместе со своими бойцами продолжила марш на восток.

Тем более, что размениваться на каждого барона всего лишь с сотней всадников было не слишком разумно… Если уж корчевать вольнодумных нобилей, то с добрым войском и одобрением Столицы.

Личная Ее Высочества принцессы Афины кавалерийская сотня шла ходко и представляла собой зрелище хоть и не особо внушительное, но прекрасное. Наконечники пик, латы и кольчуги начищены до блеска, на ветру развеваются знамена Империи и личная сигна принцессы, трепещут перья на «крыльях» ударной алы, колышутся алые плащи и попоны боевых коней.

Решившись действовать, Афина долго не колебалась в своем намерении дать отпор неизвестным захватчикам. Пока ее гонцы летели к тем нобилям, что могли выставить войска, она взяла свою первую центурию и решила выдвинуться к ключевому городу региона — Илиону. Закрепиться в крупнейшей крепости, накопить силы, в случае чего — провести разведку боем, в случае чего — отойти.

По-хорошему, конечно, стоило бы дождаться приказов и одобрения из столицы… Но принцесса посчитала, что это займет слишком много времени. Весть в столицу о вторжении она отправила, также оповестив и о собственном решении возглавить оборону Восточного предела, но и только. Афина по личному опыту знала, что такие решения обычно даже в самых серьезных ситуациях рассматриваются многие дни, если не недели — бюрократический аппарат позволял управлять громадной Империей Людей, но при этом обладал чудовищной медлительностью.

Конечно, сотня всадников вряд ли бы что-то решила там, где полегли легионы и крупные силы ополчения. Однако Афина резонно рассудила, что в первую очередь стоит организовать хоть какое-нибудь руководство обороной и стать ядром вновь формируемых вооруженных сил. А, учитывая особенности Восточного предела, абы кому местные нобили подчиняться не станут. Здесь сильно вольное крестьянство, которое в том или ином поколении состоит из потомков отставных легионеров. Это не какой-нибудь покорный землепашец из центральных провинций — местные и так себя считают нетитулованными нобилями, а уж какой-нибудь мелкий барон по заносчивости вообще даст фору любому столичному графу.