Служба Радости

Оглавление

* * *

Тем же вечером Эстебан вывел ее на прогулку. Женя уехал на работу, оставив их наедине. Цыган взял две лошади, они выехали на бескрайние поля Приазовья. Где-то вдалеке плескалось море, солнце уходило за горизонт медленно, как будто хотело посмотреть, что же еще сделают маленькие смешные человечки? Цыган облачился в белый костюм и смотрелся потрясающе эффектно. Он вытащил трубку из уха, да и Света ехала от него справа, видя обычную, не изуродованную половину лица. Высокий лоб, темный взгляд, он словно вышел из какой-то древней легенды. Старый колдун-целитель, может быть, деревенский знахарь или ведун. Света призналась себе, после переливания Эстебан стал ей симпатичен.

— Давай сделаем перерыв, а то твой конь сейчас падет, — сказал цыган.

— Хорошо, — кивнула Света, поглаживая взмыленную шею жеребца. Она весила многовато для верховой езды — сто двадцать кило, не шутка. Тот же цыган весом на треть меньше.

Света спешилась и повела коня, держа за узду. Эстебан шагал рядом, глаза бегали, ища что-то. Наконец, правый уголок губы поехал вверх — он нашел. Хотя нашел сущую безделицу. Простой голыш, размером с кулак. Он подошел, поднял и протянул камень Свете.

— Возьми.

Она подчинилась.

— А теперь слушай. Вы — необычная семья, ибо каждый из вас уникален. Так всегда случается с рожденными под проклятьем. Вы в чем-то совершенно не разбираетесь, а где-то имеете огромные таланты, но если бы все не изменилось, они только мешали бы вам жить. Теперь же таланту надо дать взрасти. Сила твоего старшего брата в уме. Рассудок его быстр и трезв, хоть он и любит выпить. Сила твоего младшего брата мне пока неясна, но всему свое время. Ну а твоя сила…

— В силе.

— Да. Но не только. Ты есть воплощение сильной женщины во всех ее проявлениях. Ты — прирожденная мать, и не твоя вина, что проклятье сделало тебя бесплодной…

— Я?…

— Да. Мне открылось это, когда наши сути встретились в темноте. Боюсь, детей ты родить не сможешь никогда. Но не расстраивайся, жизнь надо принять такой, какая она есть, а не прогибаться под ее закидоны. А теперь постарайся понять еще кое-что. Этот камень крепче твоих костей, крепче кожи и мышц, но не крепче твоей ненависти.

— Моей ненависти?

— Да. Ты ненавидишь одного человека. Ненавидишь так сильно, что ненависть к нему пробьет любые преграды, сломает любые запреты. Ты ненавидишь того, кто сделал тебя бесплодной. Почувствуй это.

Эстебан положил кисти на ее ладонь с зажатым галышом. Посмотрел в глаза, Света погрузилась в его. Она упала в колодец зрачка и полетела. Внезапно, там родился образ: старик, читающий толстую книгу. Он водил пальцем по странице и медленно шевелил губами. Каким-то образом девушка почувствовала — дед повинен во всех ее бедах. Увидела его, нашептывающего одноклассникам Светы самые подходящие к ней насмешки, а парням, с которыми ей хотелось встречаться, все ее недостатки. Он приходил к ней по ночам и стаскивал одеяло, а на утро она просыпалась, дрожа от холода. Он подставлял ей подножки на лестницах, измазывал соплями перила… И ее захлестнуло. Ненависть ворвалась в сердце, вытеснив все хорошие чувства. Ненависть раздавила даже наметки на них. Последнее видение добило — старик засунул ей во влагалище руку по локоть и навсегда лишил возможности родить. Света заорала и сжала кулак. Булыжник распался каменной крошкой.

— Хорошо, — сказал Эстебан. — Но это только начало…

Глава седьмая, подраздел второй: удивительная свалка Петра Трохина

— Ты не пойдешь с нами и точка! — отрезал Жюбо.

Они стояли на поляне, покрытой жухлой травой, и препирались уже минут пятнадцать.

— Но ведь это я его нашла! — возражала Соня.

— Ну и что? Это мог сделать каждый…

— Заткнитесь оба! — рявкнула Манада. — Соня, ты что, не понимаешь, насколько это опасно?

— Мне все равно. — Готка вздернула подбородок и выпятила верхнюю губу. — Я не боюсь опасности. И как можно ее бояться, когда смерть для тебя — лишь простой звук… ай!

Жюбо положил Соне ладонь на трапецеидальную мышцу и надавил.

— А боли ты тоже не боишься? — спросил мертвец. — Сама смерть далеко не так страшна, как боль. Что до порога, что после.

— Но…

— Ты останешься здесь, — отрезал Жюбо. — Если хочешь развлечься, иди, повесься на той осине.

— Не смешно, Жюбо! — сказала Манада. — Соня, ты останешься на подстраховке. А если мы не вернемся…

— Считай, мы умерли, — закончил Жюбо. — Пошли.

Он схватил Манаду за локоть и повел к мрачной свалке Пети Трохина. Идти они решили в сумерках — глаза мертвых лучше ассимилируются к темноте, у них будет преимущество. Добрались они сюда часа два назад и подождали, раз уж подвернулась возможность подкрасться незамеченными.

Надо отдать должное девушке-готу — она нашла Петю минут за десять. Позвонила в воронежскую телекомпанию, спросила, где находится свалка Трохина, получила ответ. Дело было утром, но мертвецы начали действовать сразу. Ведь еще надо найти Свету и Женю, а времени в обрез. Вспомнив, чем кончилось встреча со Светой, Жюбо предложил купить оружие. После описания 'скорострельного ружья', Соня заявила, автомат им никто не продаст. Ну, то есть купить его можно, но не сразу. Сначала придется выйти на нужных людей, потом тебя проверят — не мент ли? — и только затем продадут. Однако можно купить другое оружие. Например, охотничье ружье. Магазины открывались в десять, пришлось ждать.

До обеда они проездили по Воронежу, пытаясь найти нечистого на руку продавца охотничьего инвентаря. Первые два наотрез отказались продавать ружья просто так, без лицензии. Правда, предлагали продать воздушки, но от них отказался уже Жюбо. Воспоминания о Свете заставили усомниться, что маленькая пулька повредит такое. Хотя, если попасть в глаз…. но тут уже Жюбо не мог дать гарантию, что выстрелит так метко. Третий продавец хотел даже позвать полицию, а вот четвертый все-таки продал. Только старую вертикалку, да еще по цене танка… Кроме прочего, Жюбо прикупил набор отличных охотничьих ножей — по три на брата-сестру.