Изобретатель

Оглавление

«Первоначально курс был взят правильно, на юго-запад, – размышлял Клюев. – А от чего здесь плясать? И куда нас несёт сейчас?»

Клюев сидел в кресле на веранде. Взгляд его был задумчив и устремлён за горизонт.

– О чём думу думаешь? – спросил Ромашкин.

– О Боге. Вон, сколько воды вокруг, сколько воздуха, а люди Бога не видят…

– Как так не видят? Кто верит, тот видит.

– Вот именно. На самом деле и верить-то не обязательно, главное – видеть. Видеть, что и люди не разные, и мир, и Творец на всех один. У нас ведь как? Сколько вер, столько и Богов. Имена различные дают. Будто сам Бог дал право своим детям (якобы законным и незаконным) давать себе имена. Незаконных детей у Создателя быть не может! Это единственная правда, разумеется, противоречащая всем неверным верам! Вон воды сколько… Что ж, над одной водой, как и внутри неё, каждому по своему Богу? А может быть, он вообще, живёт в каждой капле этого моря, этого воздуха, вселенной?

– А как же Его тогда называть?

– Можно просто – Бог. Но лучше не вслух, а мысленно: любое слово со временем стирается на слуху. Главное, видеть. Видеть, значит, – знать. Человек, рождаясь, видит всё поверхностно, не заглядывая вглубь, не понимая, как всё устроено. Жизнь человеку и даётся на то, чтобы учиться проникать в суть скрытую под поверхностью. Будь то под землёй, над небом, внутри себя или внутри любой из молекул.

– Но, зачем это нужно знать? – Ромашкин улыбнулся. – Чтобы любой, вникнувший в тайну колхозник, забросив своё хозяйство, подался в профессора или в проповедники?

– Нет, чтобы любой человек научился понимать истинные ценности, выращивая и сад земной и собственных детей в мудрости и ответственности за всякую песчинку.

– Ну, это сейчас неактуально.

– А, по-моему, именно сейчас, в век качественной пустоты качественной упаковки, сверхкреативного мышления, доходящего до абсурда, это уже очень актуально!

– Остаётся вечный вопрос: что же делать?

Клюев не задумался ни на секунду.

– Полагаю, мы с тобой, Миша, все мировые проблемы хорошо обсудили. Теперь можно со спокойной душой пойти и перекусить!

– Точно. Лена, наверное, уже приготовила вкуснейшую уху из пойманной мной рыбы!

Всегда готовый присоединиться к трапезе, Бим вскочил со своей лежанки, и… Началось непонятное.

«Опасность! Опасность!» – кричал голос Лены из динамика телевизора. Все, в том числе и Лена, принялись, выглядывая в окна, пытаться разглядеть, что же может угрожать «летучему дому». Словом «опасность» было задумано выражать неизвестную неприятность, не подходящую под другие выражения. Но, сколько не всматривались друзья в гладь неба и моря, сколько не напрягали зрение и слух, никакой неприятности видно не было.

– Возможно, мы находимся в зоне действия одной из радиоволн, на которую неправильно (а может и правильно) реагирует наша антенна, – догадался изобретатель.

Звук телевизора убавили. Бим скулил и бегал по всему дому, будто пытался объяснить нечто, известное ему одному.

– Ну-ка ну-ка, пойди сюда! подозвал его изобретатель. Опять что-то проглотил?

Достав из своего портфеля какие-то микросхемы, транзисторы, резисторы и ещё кучу всяких штучек и тут же что-то смастерив, Клюев радостно воскликнул:

– Ну вот, мой детектор указывает на присутствие в атмосфере нашего дома постороннего излучателя радиосигнала! И этим посторонним излучателем является Бим.

– Бим?! спросили в один голос Миша и Лена.

– Да. Если бы не наша задумка с сигнализацией, мы бы так и не узнали о том, что внутри нашего Бима находится некое радиоустройство Вот, видите, когда я подношу прибор к боку собаки индикатор зашкаливает?

Ощупав несопротивляющегося четвероногого друга, Клюев, наконец-то, обнаружил «жучок» чуть больше спичечной головки. В два счёта достав его и обезвредив, изобретатель убедился крики Лены из динамика прекратились.

В благодарность Бим облизал лица всех присутствующих.

26

Попадая в иное измерение, человек, которого принято называть здравомыслящим, практически всегда сходит с ума. Другое дело, когда человек этот никогда и не считался здравомыслящим. Вспомнить хотя бы одного из честнейших рыцарей (к сожалению, не нашего столетия) – Дона Кихота Ламанчского. Угрожала ли ему сумасшествием встреча со всем реально сумасшедшим миром, очень далёким от его измерений? Правильно, нет! Будь тот же самый доблестный герой нормальным человеком, он бы, конечно, свихнулся, как свихнулись многие, до и после него, и не оставили на Земле следов своего присутствия.

Трое суток, несмотря на приличную скорость «летучего дома», кроме неба и моря не было видно ровным счётом ничего. Запас пресной воды практически иссяк. Клюев сконструировал аппарат, преобразующий облачный пар в воду, но, как нарочно, на небе не было ни облачка. Пробовал он и морскую воду переделывать в питьевую. И извлекал из воздуха. Но капель, добытых за сутки, не хватило и на кофеварку.

Мысль об ином измерении – сферу влияния которого, естественно, невозможно было измерить – поселилась в мозгу изобретателя ещё в тот день, когда в Биме был обнаружен «жучок». Вечером, когда Клюев решил повторно испытать свой новый детектор радиоволн, он был поражён полным отсутствием, вообще, каких бы то ни было сигналов. Клюев прекрасно знал – такого быть не может! Волны должны иметься всегда. Их отсутствие говорит либо об испорченном измерителе, либо об ином измерении. О неисправности прибора Клюев даже не думал. Наипростейшая схема, как дважды два, не могла иметь иного значения, чем исправно.