Выбери любимый жанр
Оценить:

Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери


Оглавление


66

Всем детям. Всем, кто сидел на полу и слушал. Мальчикам и девочкам, совсем не похожим друг на друга, в разной одежде, из разных мест — были там и испанцы, и азиаты, и дети из каких-то совсем уже дальних краев, но все они знали английский и, конечно же, понимали, что она им читала.

Все больше и больше детей, с каждой ночью. Они вырастали из голубого сияния. Садились на пол и слушали. Слушали истории о банке, об озере, о скелете, о землянах, о толпе, о грохоте грома. Им очень нравились динозавры.

И однажды, в тихую ночь, когда ветер молчал, мальчик появился и сказал:

— Мамочка, почитаешь нам книжку, пока тебе не захочется спать?

— Конечно, я вам почитаю, плутишка, — ответила женщина с голубыми добрыми глазами. — Приводи всех, и начнем.

Днем женщина ездила с книгами в Дугласвилль. Позволяла солнцу касаться страниц. Она читала вслух жителям городка, и они соорудили навес, чтобы она сидела в тени. Люди со всей округи приходили послушать ее и приводили с собой детей. И ничего другого ей было не нужно. Потому что люди любили ее, а она — их, и они были нужны друг другу. Ее вновь обретенная энергия и воля к жизни оказались заразны, в хорошем смысле. Им было некогда сидеть и ждать конца. Когда-нибудь он наступит, если наступит вообще. Столько всего надо сделать, придумать, восстановить. Попытаться хоть что-то исправить.

Но по ночам…

У нее были дети, ее дети.

Сколько?

Сотни? Тысячи?

Очень много, очень.

Иногда женщина разрешала себе задумываться о том, что, может быть, это не просто голограммы и искры. Может быть, это души детей, которым еще предстоит родиться. И когда они родятся, когда воплотятся в реальный мир, будут ли они помнить об этих историях, что она им читает, возникнет ли у них чувство, что они уже знают эти истории до того, как услышат их в первый раз? У нее у самой было чувство, что через этих детей эти истории будут жить вечно.

Голос ветра уже не казался таким одиноким. Жизнь была удовольствием, а не тяжким трудом. Быть может, когда-нибудь птицы вернутся. Быть может, деревья еще наберут силу. Может быть, птицы снова начнут вить гнезда, и среди ветвей вновь зазвучат сладкие трели юности.

А тем временем в доме звучала нежная музыка детского смеха. Из дома лился поток электрического дыхания. В доме звучал голос женщины — сильный, твердый, наполненный радостью жизни, потому что еще оставалось так много историй, которые надо прочесть.

Так много историй.

А что же сам дом?

Дом уже никогда больше не был одиноким.

Дом стоял прочно, и ему были уже не страшны никакие ветра.

По ночам голубое сияние освещало округу, словно мир, полный зажженных свечей.

Дом был счастлив.

И женщина тоже была счастливой, и сама женщина, и ее дети, которые были уже сейчас и которым еще предстояло родиться на свет, дети из всех маленьких городков, куда она приезжала с рюкзаком, полным книг, на зеленом велосипеде цвета мая.

О рассказе «Дети из проектора сна»

Я написал «Детей из проектора сна», чтобы выразить свое ощущение, что книги Рэя Брэдбери пребывают вне времени. Я совершенно уверен, что фантастический полет его воображения будет воодушевлять читателей — и особенно юных читателей — и в необозримо далеком будущем.

Лично меня книги Рэя Брэдбери наполняют безграничным счастьем. В «Проекторе сна» мальчик, который появляется первым и просит почитать ему книжку, — это я сам. Какую великую радость доставили мне рассказы «Озеро», «Банка», «Ревун», «Коса», «Будет ласковый дождь» и многие-многие другие!

Жить вечно? Брэдбери, безусловно, будет жить вечно, и его потрясающие истории будут проникать в сердца людей до тех пор, пока пылкие человеческие сердца на нашей Земле бьются сильными чувствами и чистой радостью.

...

Страница
(Рэмзи Кэмпбелл)

В тот день Эгейское море походило на логово драконов с зубами из белой пены. Вздыбленные волны были их чешуйчатыми телами, синеющими вороненым металлом, а полуденное солнце наделяло ящеров блестящими глазами рептилий. Воздух с моря был их дыханием — таким горячим, что их слюна обращалась в сухие песчаные струи.

— Драконы вернулись, Джойс, — сказал Юэн.

— Да, дорогой.

Он не понял, вспомнила ли она плоды собственной фантазии, зародившиеся на этом пляже много лет назад, или просто посмеивалась над ним. Может, она вообще не расслышала его из-за ветра, который теребил его рубашку и ее длинный шелковый платок. Со стороны могло показаться, что у них выросли крылья. Ветер уже повалил несколько пляжных зонтиков и тащил их куда-то вдоль кромки прибоя.

На пляже остались лишь наиболее упорные туристы, обеими руками вцепившиеся в свои фолианты. Самые отчаянные покачивались на волнах. «Джойс туда не полезет», — подумал Юэн. Он уже погрузился в чтение своего упитанного бестселлера, когда услышал возглас:

— Стой! Ну стой же!

Голос еле слышался за ветром. Юэну пришлось встать, чтобы увидеть его обладателя — тот несся по пляжу к западному краю Иконикоса, где берег был почти пуст и гроздья гостиничных домиков на скалах уступали место нескольким уединенным виллам. Ветер трепал льняной костюм на худом теле преследователя и превратил его седые волосы в запутанное облачко над головой. Должно быть, вырвало ветром страницу из книги.

— Джойс, — позвал Юэн.

Она повернулась к мужу. Ветер играл с седой прядью ее волос. Потом Джойс привстала с лежака и осмотрелась.

— Что ты хотел мне показать?

— Какой-то человек бежал за книжным листом.

3

Жанры

Деловая литература

Детективы и Триллеры

Документальная литература

Дом и семья

Драматургия

Искусство, Дизайн

Литература для детей

Любовные романы

Наука, Образование

Поэзия

Приключения

Проза

Прочее

Религия, духовность, эзотерика

Справочная литература

Старинное

Фантастика

Фольклор

Юмор