Метаморфозы: таракан

Оглавление

— Конечно.

Он был многословен, этот баловень судьбы, любимец удачи, он любил говорить и говорил, даже когда нужно было молчать, но только после боя. Всегда — после боя.

— Тун Хар?

— Да, Вождь.

— Твой резерв.

— Это честь, Вождь.

Тун Хара было жаль, он тоже рвался в битву, но он был нужен живым. Надежным, смелым и верным.

— Сын, ты возглавишь основной удар. От тебя зависит, как именно мы встретим завтрашнее утро.

Легкий кивок в ответ. Молодец. Он мог беречь помощников, но беречь своих сыновей Мер То не собирался. Будущий Вождь не может прятаться за спины своих воинов. Скоро.

Глава 23. День шестьдесят шестой. Неделя отличного самочувствия

Время — друг будущего и враг прошедшего.

Мор. Избранные цитаты. Глава «Парадоксы».

— Задавай свои вопросы, человек. И уж точно я не хочу знать, зачем тебе эти знания. Да и знания ли это? Не тешь себя надеждами, ты не узнаешь и тысячной доли этой истории, даже если я буду рассказывать тебе всю твою оставшуюся жизнь. Я приоткрою тебе лишь завесу правды, но даже в ней тебе будет непонятна большая часть. Я вообще не стал бы заниматься этим, но ты прав, бесконечная жизнь призрака утомляет. Спрашивай, человек и может быть, только может быть, ты увидишь след истины.

— Спрашивать? Ты считаешь, что дал мне разрешение, Высший? Что ж, я спрошу, а ты ответишь, а следы истины мы будем искать вместе. Вот я смотрю на вас, я слушаю вас, но при этом точно понимаю — вас не бывает. Алифи — сказка, миф, небылица. Вы не можете быть здесь. И все же вы есть. И поэтому первое, что я хочу спросить. Кто вы на самом деле?

— Мы — Алифи. Великий народ. Равные звездам. Мы — память. Мы — истина. Мы — путь. Мы — свет. Мы не познаем мир — мир это и есть мы. Какой еще ответ ты собирался услышать?

Алифи ответил спокойно, равнодушно, не изменив голоса, но стало понятно, что брошена кость. Как собаке, ничтожеству, животному. Таракану? Хотя зачем таракану кость. Так, крошка со стола. Но я терпелив, а ярость… будет еще время для ярости. Потом, после.

— Ты лжешь, принц — впервые фигура талли вздрогнула. — Я не знаю травы под своими ногами, но она не менее зеленая, чем та, к которой я привык. Я не знаю, этих животных, но у них такая же красная кровь как у меня. Я знаю солнце, луну, я узнаю звезды и созвездия у себя над головой. По ночам я вижу млечный путь и большую медведицу. А полярная звезда все так же способна указать направление на север. Это мой мир, или он очень похож на мой. Но я не знаю, что с ним стало и как в нем оказались вы? Поэтому я снова задам тебе этот же вопрос, Высший.

— Очень скоро ты тоже поймешь, как быстро падают листья с чахлого куста твоей жизни. Но сейчас я связан обещанием, которое для меня ценно. Поэтому я отвечу на твой вопрос. Это не твой мир, чтобы тебе не подсказывали твои ничтожные чувства. Ты жалок, ты не в состоянии почувствовать и малой доли красоты вокруг. Эту красоту создали мы. Но ты, как это не удивительно, прав. Мы зашли в гости в мир, в котором не оказалось хозяина. И не смогли его покинуть, поэтому мы здесь. Это было давно. Это время почти утонуло в омуте забвения, остались лишь немногие из тех, что согласны помнить. Многие тысячи лет назад Алифи и Рорка жили и сражались друг с другом на другой земле. Говорят, там было лиловым солнце и сиреневым небо, и как много я отдал бы за возможность увидеть это своими глазами. Увы. Сейчас это уж точно несбыточные мечты. Два континента. На одном создавали мир Алифи. На другом — уничтожали мир Рорка. Мы поклонялись жизни, а Рорка почитали смерть. Два мира — две правды. Одна участь. Солнце сгорало. Настали жуткие времена, огонь пожирал землю, погибало живое и разрушалось мертвое. Планета корчилась в судорогах, но ни Алифи, ни наши враги были неспособны найти выход. Говорят. Только говорят, что вокруг других звезд есть другие миры. Это знание утеряно в пучине времени. Но предания говорят о великом поиске пути. Слишком далеко, слишком долго. Выхода не было. И тогда Алифи и Рорка заключили великий договор. Знания — поровну. Жизнь — поровну. Смерть — поровну. Лучшие наши умы и умы наших врагов работали вместе, чтобы найти спасение для всех, или умереть вместе. Это был долгий путь, но решение было найдено. Человек, вселенная похожа на огромную луковицу. Где каждый мир — лишь один лист чешуи. Можно двигаться по листу в поиске лучшего места для жизни. А можно прорвать больной лист и перейти на здоровый, чтобы найти место для жизни там. Алифи создали идею. Рорка разработали метод. Алифи нашли точку выхода — мир, в котором можно было бы жить. Рорка же нашли точку входа, где ткань нашего мира была самой тонкой, единственное место, где ее можно прорвать. Алифи создали силу, а Рорка осуществили прорыв. Первая группа. Десять тысяч Алифи. Десять тысяч Рорка. Первая группа — чтобы стать форпостом, создать основу. Мы — потомки тех героев, кто прошел первыми, человек.

Талли перешел на высокий язык и понимать его стало сложно. Изменилась интонация — Алифи говорил, и слышался рокот воды под водопадом, рев ветра перед бурей, воображение бежало на эти звуки и виделся дремучий лес за спиной, бескрайняя степь впереди и две большие группы расходящиеся в разные стороны. Алифи, уходящие в лес. И Рорка, повернувшие в степь.

Я поневоле сглотнул. Видение захватывало, слова терялись в буйстве красок и казались ненужными.

— Ты видишь? — магия слова исчезла. Картинка пропала, и вместо нее передо мной вновь оказалась мгла и чуть проступающая фигура стража. — Но это невозможно. Абсолютно, совершенно невозможно.