Невинная оговорка

Оглавление

Финн отложил картошину, несмотря на то, что уже обмакнул её в соусе. Его брови были приподняты.

– В чём дело? – спросил он.

Я просто взяла и всё высказала.

– В молодости я сделала аборт.

Я увидела, как участился пульс на шее у Финна.

– Понятно, и теперь ты сожалеешь об этом.

Я подняла взгляд на него.

– Я этого не говорила.

– О, нет, я не говорю, что ты должна. Я просто подумал… – он выглядел таким же сконфуженным, как и прозвучал. – Извини, глупо было это предполагать.

– Я понимаю. Нормальный человек сожалел бы. Я же напротив почувствовала облегчение.

Он легонько постучал пальцем по пластиковому столику.

– Не думаю, что какая–то “норма” может относиться к данной ситуации,– проговорил он медленно, будто пытаясь синхронизировать мысли и слова. – Чтобы ты ни чувствовала, кто–то испытывал схожие чувства.

Я пожала одним плечом.

– Я считала, что на то время это было верным решением,– с трудом сглотнула я. – Не считая того, что… – моё сердцебиение зашкалило, – теперь мы с Натаном не можем забеременеть.

Страх отразился на его лице, прежде чем он смог его скрыть.

– Вы пытаетесь?

– Мы пытались, – целый водоворот мыслей роился в моей голове, я сделала над собой усилие и продолжила. –В течение семи месяцев. Это было ужасно, поэтому мы прекратили попытки. Я снова стала принимать противозачаточные таблетки. Он всё ещё полагает у нас есть шанс, но я свой уже профукала, – высказав всё то, что я не высказала мужу, ко мне пришло осознание. Всё это время я ждала, что Натан признает, насколько значим мой изъян. И что тогда, уйдёт от меня?

– О господи, мне так жаль.

– У меня была возможность стать матерью, – сказала я, – и я её упустила. На то время это было лучшей альтернативой для меня.

– Так не бывает, и ты это знаешь,– произнёс он почти скептически. – Ты, не верящая в судьбу, полагаешь, что располагаешь отведённым количеством попыток зачать?

– Может это и сумасшествие, но у меня не получается забеременеть. Вот и доказательство,– мои скрещенные руки лежали на коленях, на них чётко выделялись белые суставы и красные кончики пальцев, к которым прилила кровь. Я притворялась, что не хочу ребёнка, и в большинстве случаев это срабатывало, но Финн заставил меня открыть ту дверь, которую я обычно стараюсь держать на замке.

– Есть ли подтверждение тому, что аборты могут повлечь за собой проблемы с последующим зачатием?

– Не совсем, – отметила я.

– Вот видишь.

– Вначале мы были так взволнованы. Но позже, когда наши попытки не дали результата, я чувствовала, что виновата в этом. Чем больше мы об этом говорили, возможность забеременеть будто всё дальше отдалялась. Я больше не хочу снова заставлять его пройти через это.

Финн уже не сидел так близко, как всего минуту назад, хотя мы всё ещё ютились в углу. Когда он тяжело вздохнул, я ощутила его выдох на лице.

– Мне нужно воспользоваться уборной.

– Сэди…

– Я в порядке,– я практически вытолкнула его из кабинки, испытывая головокружение. – Правда, я вернусь через минуту.

Я ощущала на себе взгляд Финна, пока я неслась прочь, и всё о чём я могла думать, это что конкретно он прочитал на моём лице.

23

Я просто не могла дышать. Я сидела на крышке унитаза в ресторане на Таймс–сквер и не могла дышать. У меня свидание в ресторане на Таймс–сквер, а я не могу даже вздохнуть. А там за столиком меня дожидаются горячий шоколад и мужчина, который не является моим мужем.

Натан всегда мечтал о ребёнке, но настоящие попытки зачать мы стали предпринимать лишь год назад. Мой цикл оставался регулярным, поэтому моё сердце разрывалось на части. Я пыталась быть сильной ради Натана, но очень трудно что–то скрывать от человека, который знает тебя лучше, чем ты сама. Когда Натан увидел меня, сидящей на полу в ванной и сжимающей в руке тампон, он записал меня на приём к гинекологу, чтобы вернуть меня на противозачаточные таблетки. “У нас вся жизнь впереди” были его слова. “Мы обсудим это с врачом и попробуем позже”.

Я сказала ему, что не стоит останавливаться. Я знала, что он уже полюбил этого ребёнка, который даже ещё не был зачат. Он отказался подвергать меня такому разочарованию каждый месяц, пока мы не получим большее информации от врача.

Я поднялась на ноги. Зеркало над раковиной было покрыто каплями воды, в нём отражалось моё мёртвенно–бледное лицо. За моей спиной на двери кабинки было выцарапано слово “проваливай”. Я была близка к мысли, что меня вырвет, если я последую данному совету. Я смочила бумажное полотенце и промокнула им лоб и шею.

Мой красивый розовый ангоровый свитер внезапно показался глупым выбором, как будто кто–то нарядил куклу, отправив её на съедение собакам. Я развернулась и облокотилась о раковину. Может я ошиблась по поводу надписи. Там была ещё одна, едва заметная, будто вандал сдался на полпути. Всего хорошего.

“Легко тебе говорить”, подумала я. Просто уйти, сбежать. Правильное ли это решение покинуть Финна? Или нам с Натаном будет лучше врозь? Я помыла руки, выбросила полотенце в мусорное ведро. Я уже была на полпути к Финну, когда услышала “Сэди Хант”, и меня заключили в медвежьи объятия и окутали ароматом духов. Разняв объятия, я посмотрела в до боли знакомое лицо, моё сердце чуть не остановилось от мысли, что Финн сидит в другой части ресторана.

– Что, чёрт побери, ты здесь делаешь?

Это была Джил, моя близкая подруга уже на протяжении уже почти десяти лет. С того момента, как у нас с Натаном начались проблемы в отношениях, наша с ней дружба отошла на второй план. Она знает нас лучше, чем кто бы то ни был, ведь мы уже были с ней подружками до моей встречи с Натаном.