ЗИМА[ЛЕТО] том 1

Оглавление

140

— Что? — поглядел он ей в глаза.

— Ничего.

Она прижалась сильнее, обняла его за шею, и он не выдержал. Весь вечер только об этом и думал, и теперь не надо ждать. Зимин тоже поцеловал ее, но не легко, а крепко, жадно, так что она на мгновение задохнулась. Он тут же отпустил, спускаясь ниже, к шее и груди, чтобы оставить след там.

— Слав!

— Иди сюда.

Как-то незаметно добрались до спальни. Ольга не помнила, как. В какой-то момент запнулась о ковер, а они уже там. Она взвизгнула, как девчонка — муж поймал. Зимин уложил ее на постель и навалился сверху, как медведь. Продавили матрас. Снова поцелуи и ласки. От прикосновений голова кругом. Дрожь предвкушения.

Колено между ног. Его грубость встречается с ее нежностью. Пока еще остается преграда из ткани. Вот он уже задирает ей до талии пышные, как в «пятидесятых», юбки. Стало щекотно, когда он начал искать застежки. В прошлый раз она не раздевалась, он не стал снимать. Сразу стало не до смеха.

— Слав, не испорти, — пригрозила она.

— Новое куплю.

— М-м… Платье, жемчуг… Как все просто…

Он давит, снова и снова. Еще не секс, но ощущается почти так же. Давление нарастает, удовольствие от нажима зашкаливает. Не хватает только одного. Его. Внутри.

Поцелуи в вырезе платья туманят голову. Хватает только сил прошептать:

— Молния сзади.

Приятная тяжесть исчезает. Зимин легко переворачивает ее. Ольга лежит, уткнувшись лицом в простыни, и ждет. Слух обострился до предела. Что дальше?

Вжикнула молния на его брюках. Тихий шелест. Раздевается? Матрас прогнулся под его тяжестью. Ольга хотела оглянуться, но ее снова прижали к постели. Легко, почти неслышно распахнулось платье. Она хотела сесть и скинуть его, но мужчина не дал. Он хочет так. Сам.

Просто и быстро стягивает с нее платье, а потом трусики. Женщина приподнимается, помогая, и освобождается, как змея от шкурки. По гибкой спине вдоль позвоночника скользят его горячие руки. Щелкает застежка бюстгальтера. Она ощущает обжигающие поцелуи, когда его губы спускаются вниз, касаясь каждого позвонка, и замирают у развилки ягодиц.

— Слав! — делает она последнюю попытку перевернуться.

— Лежи так.

Почему-то хочется покориться, сдаться на милость победителя. Когда он приподнимает ее бедра и прижимается сзади, Ольга беспомощно стонет. Скорее, скорее!!!

— Пожалуйста.

Толчок. Медленный, дразнящий. До основания. Наконец-то! Его твердая плоть внутри, они словно созданы друг для друга и движутся, как единое целое. Она прогибается и подается навстречу, принимая его всего, хрипло дышит и стонет при каждом движении. Он неудержимо стремится к цели.

Мужчина не может насытиться, упиваясь ее восхитительной нежностью. Снова и снова, внутрь и наружу. Он все видит, а она — нет. Только чувствует каждое движение и отвечает, стремясь к вершине. Его пальцы вдруг касаются ее снизу, вырывая еще один стон.

— О-о!

Наслаждение накатывает, как волна. Ольга теряется в нем. Еще одно движение, и муж тоже обессилено падает сверху. Он все еще внутри.

Муж целует ее в плечо, и ее лоно резко сжимается в ответ. Она прерывисто выдыхает.

— Оль, не тяжело?

— М… нет…

Вообще да, но даже приятно. Не хочется, чтобы он уходил. Внутри все пульсирует. Это отголоски только что испытанного удовольствия.

Наконец он ее отпускает и ложится рядом. Ольга смотрит на мужа. В голове никаких мыслей, только всякие глупости идут на ум. Мирослав говорил, что весной покроют Глорию. Значит… Значит…

Пристроив голову на плече у мужа, она вдруг спросила:

— Слав, а сколько длится беременность у лошадей?

Глава 40

— Одиннадцать месяцев, — ответил он и удивленно посмотрел на нее.

— Ой! Почти год?!

Ольга резко села на месте. Зимин перехватил ее за руку и снова притянул к себе.

— Ляг. Чего ты дергаешься?

Глаза его сами собой закрывались. Не хотелось ни о чем думать после секса. Ну, чего она пристала? До утра не потерпеть.

Но Ольга не на шутку призадумалась. Вот это да! Значит, если все случится весной, то жеребенка она увидит дай бог к концу следующей зимы.

— Ну, Слав. Как ты не понимаешь? — поглядела она на него.

Вот же бесчувственный чурбан! Сразу видно, не понимает, как будет тяжело лошади. Почти год носить жеребенка… Ольге стало страшно. Может, еще не поздно переиграть? Она боялась подвергать жизнь Глории такому риску.

— Спи давай, потом поговорим.

Мужчина сжал руку, обнимая ее за плечи, и пришлось покориться. По крайней мере до тех пор, пока он не заснет. Стоило Зимину расслабиться, как Ольга тихонечко выскользнула из его хватки и, накинув его рубашку и подвернув рукава, пошла на кухню.

По пути она зарулила в прихожую и прихватила клатч. На кухне достала смартфон и полезла в интернет, погрузившись в ветеринарные подробности. Лучше бы она этого не делала! Теперь ей везде будут мерещиться осложнения при родах.

— У-у… — заныл пекинес, которого уже минут десять игнорировала хозяйка. — Вуф-вуф…

— Сейчас. Чего тебе? — потрепала его по ушам женщина.

Вроде миска полная. Смотрит преданно в глаза, чего-то ждет и виляет. Умел бы еще говорить.

— Пойдем кино смотреть?

Песик согласно заворчал. Ольга, невзирая на позднее время, разморозила себе в микроволновке миску королевских креветок и пошла в гостиную. Там она уютно устроилась на диване в обнимку с собакой. Чарли тут же сунул любопытную морду в миску. Вот проглот!

Решив освежить в памяти, она смотрела «Черного красавчика». Кино про лошадь — то, что доктор прописал. В фильме лошадиные роды выглядели как-то совсем нестрашно, и женщина облегченно вздохнула. А потом как-то незаметно для себя уснула.