ЗИМА[ЛЕТО] том 1

Оглавление

Женщина смутилась и отвела взгляд. Неприлично так пялиться на незнакомых людей. Да и на знакомых тоже, если подумать.

Теперь она смотрела на часы в холле.

Пятнадцать минут.

Десять.

Пять.

Все.

Время вышло. Что теперь? Вызывать такси, одеваться и ехать домой? Или отправиться с Надюшкой в какой-нибудь ресторан и надраться там до зеленых чертиков? Вернее, нажраться. Что не равняется «пожрать».

А, впрочем, нет. В юности такой загул оставался безнаказанным, а теперь не пройдет легко. Жалко портить кожу. Все увидят ее бледной и осунувшейся. Все злопыхатели отметят, что она сломлена предательством жениха. И все будут втайне злорадствовать и считать, что она это заслужила. Не надо задирать нос.

— Надя, пора.

— Да знаю я, — откликнулась свидетельница.

Надо, наверное, предупредить работников ЗАГСа. Женщина уже громко, на весь холл звала их с женихом на регистрацию.

Свидетельница подскочила и начала вполголоса объяснять ситуацию. Видевшая всякое чиновница как будто ничему не удивилась, только понимающе кивнула и позвала следующую пару.

— Нам дали еще час. Вдруг какой-то форс-мажор, — доложила Надя. — Может, в пробке застрял и батарея на мобильнике села.

— Ты сама-то в это веришь?

Блондинка пожала плечами. Несмотря на то, что свидетельница пыталась поддержать подругу, в глубине души она разделяла ее уверенность.

— Ждем или уходим?

Надежды больше не осталось.

— Уходим.

Пальцы разжались, и бесполезный букет невесты спланировал на пол.

— Наверное, это ваше, — вдруг услышала она приятный низкий голос за спиной.

Надя сделала круглые глаза. В чем дело? Леткова обернулась и встретилась глазами с тем самым незнакомцем.

Да, она не ошиблась. Высокий, с нее ростом, а рост у нее был модельный, метр семьдесят восемь. На каблуках еще выше. Странно было смотреть глаза в глаза. Что еще? Гладко выбрит до синевы, но уже видно, что к вечеру на квадратном подбородке появится густая щетина. Нос не раз сломан и не выправлен, хотя по одежде ясно, что он может себе это позволить. Впрочем, ему шла горбинка. Лоб высокий. Печать интеллекта на лице. Глаза светло-голубые, и это было странно, так как масть темная. Губы… На губы лучше не смотреть. Если верить теории Ломброзо, эти тонкие губы принадлежали сдержанному человеку.

Умный. Сдержанный, волевой и целеустремленный. Самоуверенный. Вердикт был окончательным и бесповоротным.

Что он здесь забыл?

Ольга вздернула бровь и холодно, с вызовом посмотрев на незнакомца, но все равно не выдержала поединка. Так что она перевела взгляд на букет и руку, которая его держала. На двух пальцах — массивные, широкие золотые печатки, одна с обсидианом, а другая безо всего. Странная мода. Может, фамильные? Костяшки на пальцах сбиты, но не до мяса, а профессионально, как это бывает у людей, которые практикуют боевые единоборства. У ее жениха и его коллег тоже были такие. Но там боевое самбо, а тут? Непонятно. Может, бокс?

— Спасибо, — вежливо поблагодарила она. — Надо их выбросить.

Неподалеку стояла урна.

— Почему? — спросил он.

— Больше не понадобятся, — подарила она ему бледную улыбку.

Почему он спрашивает, а она отвечает? Они же незнакомцы. Ольга даже имени его не знает, как и он — ее.

— Вы уверены? — спросил мужчина.

— Да.

— А если вы ошибаетесь? — снова улыбнулся он.

Ольга вопросительно посмотрела на него.

— Моя невеста тоже не пришла.

Вот как? Значит, она не ошиблась и верно истолковала ситуацию. Его бросила невеста, а тот мужчина вернул кольцо и гарнитур, подаренный на помолвку. Скорее всего.

— Сочувствую, — сказала она, чтобы заполнить паузу, хотя ей не было его жаль.

Кто бы ее пожалел!

— Давайте поженимся, — вдруг сказал он.

* * *

Мирослав Зимин только что услышал, что его невеста не придет. Лилия Верхова, начинающая, но уже достаточно раскрученная певица, без объяснений вдруг резко сдала назад, вернув подаренное на помолвку кольцо и бриллиантовый гарнитур.

Жених догадывался, в чем причина. Бывший. Ее продюсер, с которым она порвала два месяца назад, и к которому, как он полагал, она решила вернуться.

— Старая любовь не ржавеет, а, Слав? — хохотнул свидетель, Михаил Калашников, и хлопнул друга по плечу. — Чем расплачиваться будешь?

— Ах, ты об этом?

Было у них пари. Когда он сказал, что женится, друг не верил и взял на «слабо». Чтобы не было повода «откосить».

Зимин тогда решил, что гордая и свободолюбивая певица будет его. Девушка понравилась ему, как только он ее увидел. Элементарно запал. А вот он ей нет, что очень странно. Это только подстегнуло интерес и охотничий азарт. Мужчина отбил ее у соперника.

Он тогда еще подумал: время пришло. Если иначе заполучить не выходит, отчего бы не жениться? Будет еще один бриллиант, который он вставит в достойную оправу. Любить не любил, признавал это честно, и даже не скрывал это от невесты, предпочитая честность в отношениях. Но хотел.

Она знала, на что идет. Мирослав предлагал ей место в своей жизни, стабильность и защиту в обмен на верность и возможных детей. Да, он рассматривал ее и в таком качестве. Лилия Верхова была из хорошей семьи и вполне годилась на роль матери его детей.

Зимин не верил в высокие «чуйства». Вернее, знал, что одним дано, а другим нет. Он не из той породы, чтобы растекаться лужицей перед бабой и тапочки в зубах носить. Церемонии тоже не любил разводить и решил не закатывать пышную свадьбу. Расписались — и хватит. Пусть скажет спасибо, что без брачного контракта. Все мое — твое. Он хотел доверять той, с кем свяжет свою жизнь. Естественно, предварительно от и до проверив ее подноготную, чтобы избежать неприятных сюрпризов.