Сходняк

• Предыдущая
• 50/68
• Следующая

Таксист вскинулся со стула, навис над побледневшим Михалычем.

– Я тут недавно слышал восточную поговорку: «Последнее перо переломило спину верблюда». Это навроде нашей «последней капли, которая переполнила чашу».

Так вот, здоровяк. Ты станешь просить меня, чтоб я тебя дорезал, сжалился, ты будешь мне вываливать и вываливать все, чего знаешь про себя, про дружков, про маму с папой, будешь вываливать без остановки, вымаливая уже не гарантии или снисхождение, а быструю смерть. Но я тебя не услышу, потому что рот твой поганый заткну тряпкой, чтоб не очень орал, соседям не мешал... И знаешь что? Я оставлю тебя тут в виде куска мяса, который не может шевелиться, может только долго-долго и очень мучительно подыхать. И ты станешь вымаливать у бога то самое последнее перо, чтобы оно переломило твою спину.

Таксист достал из кармана складной нож, выщелкнул лезвие.

– Я тебе не буду давать минуту на раздумье, я тебя просто спрашиваю. Твое «нет» – и мы тут же начинаем. Для начала я отчекрыжу тебе ухо, потом проткну барабанные перепонки. И вот тогда тебе будет уже никак не отыграть назад.

И он приставил лезвие к уху Михалыча.

– Будешь говорить? Да или нет? Считаю до трех. Раз. Два. Начальник, уведи Машу. Три...

– Стойте...

Наконец Михалыча пробрало до основания.

– Но я действительно почти ничего не знаю.

– Вот это «почти» и вываливай.

...И Михалыч начал «вываливать». Он и вправду знал немного, и Карташ ему верил. В самом-то деле, ну не посадят же в засаду человека, посвященного во все детали! Не дай бог, засада провалится (как, кстати, оно и случилось), информированного возьмут за жабры, он и расколется... Да, жена Гриневского была здесь какое-то время. Где-то с конца июля. Зачем она понадобилась Боссу, Большой Мускул не знал, так, слышал краем уха, что-де ей известно что-то о восточных дружках мужа. Нет, ее не пытали, просто пригрозили – она и выложила тут же про Туркмению, про какого-то Поджигая... (Клац! – «За что?!.» – «Продолжай, тварь».) И все! Потом ее куда-то увезли, а Босс велел организовать на квартире засаду на тот случай, если, значит, гости... то есть хозяева пожалуют...

Действительно, все. Больше он действительно ничего не знал. И Карташ, без всякого удивления для себя, окончательно убедился, что они вытянули пустышку.

Да и нелепо было бы предполагать, что здесь, в доме Таксиста, они найдут ниточку к его жене...

– Выйди-ка, начальник, – глухо сказал Гриневский, когда поток суматошных признаний иссяк. – И Машу с собой прихвати, не надо ей смотреть...

...Мобильник зазвонил через три минуты. То есть не зазвонил, звонок был загодя отключен, сработал вибровызов. Будучи на кухне вместе с боевой подругой и ожидаючи, когда Таксист закончит.

Алексей достал «трубу», посмотрел на дисплей. «Подавление номера», – горела надпись под изображением трезвонящего колокольчика. «Ромалы, что ли? Предупредить, что к нам гости идут?!.» Он быстро нажал кнопку приема, поднес «Сименс» к уху.

(Вручали им мобильники весьма своеобразным образом. Выслушав просьбу о телефонах или рациях, замбарона повел Карташа и Гриневского в чулан, там снял с полки коробку, откинул картонные лепестки – тара оказалась битком набита сотовыми самых разных моделей, цветов и размеров. "Как пишут в газетных объявлениях: «Покупаем потерянные телефоны», – замбарона хитро подмигнул.

– Выбирайте любой из потерянных...")

Но звонили не ромалы.

– Господин Карташ Алексей Такойтович, – незнакомый мужской голос не спрашивал, а утверждал. И потом представился – без всякого сомнения в том, что его могут и не знать:

– Это говорит некто Гордеев, Фрол Степанович. Фрол, ежели по-простому. Ваш номер мне дал один наш общий знакомый, просил понять его и не таить обиду...

«Ну вот и звиздец, – с какой-то бессильной тоской понял Карташ. – Сдали ромалы...»

– Звоню самолично, чтобы до вас быстрее дошло и чтоб меньше думали насчет всяких там бестолковых фокусов, – продолжал бесплотный голос. -Я тут повертел так и эдак и решил, что можно изыскать способы оставить вас в живых. Как и что, сообщу при встрече. Торговли не будет, не тот случай. На все про все у вас три минуты. Так что решайте. Или оставляете оружие в квартире, выходите и сдаетесь, аки Горбатый из подвала, или через три минуты беседовать будете уже с другими.

Теми, кто с крыльями и нимбы на башках носят. Разумеете?

В наушнике коротко запиликал отбой, а на дисплее зажглось «Соединение завершено».

– Смотри! – вскрикнула Маша, вытянув руку и показывая Карташу на грудь.

Алексей опустил голову – по куртке плавно-перемещалась красная точка лазерного прицела.

Глава 13
Разгадки и... новые загадки

Двадцать первое сентября 200* года, 18.24.

Вживую Фрола, «черного губернатора» града Шантарска, они видели впервые.

Слышал же хоть что-нибудь о Фроле. каждый из них: Таксист – от своих корешей по зоне, Карташ – от многих людей в Парме (как от людей в форме, так и от людей в робе), Маша – от Карташа и Гриневского. А нынче сия легендарная личность находилась прямо перед ними. Или, если правильно ставить акценты, то, конечно, это они находились перед легендарным Фролом.

Место, куда их доставили и где уже поджидал Фрол, сумело удивить Карташа немало, хотя ему казалось, после всех-то перипетий последнего месяца, что он навсегда разучился удивляться. Однако вот поди ж ты... А доставили их бедовую троицу не куда-нибудь, а на военную «точку», расположенную в лесу под Пижманом.

И ладно бы просто на «точку». Так ведь на ту самую, где Алексей Карташ предлагал укрыться с грузом платины, когда они на прииске возле захваченного вертолета до хрипоты спорили, куда им теперь со всем этим счастьем деваться.

• Предыдущая
• 50/68
• Следующая