Доказательства вины

Оглавление

129

Но последнее...

На последнем Молли вообще не напоминала девушку. То есть внешне она казалась все той же Молли. Но глаза выдавали ее. Они были непрозрачными, пустыми, как у рептилии. Черная одежда дополнялась черным же воротником, да и волосы она выкрасила в черный цвет. Хотя она выглядела как Молли, как человек, но превратилась во что-то совершенно другое. Что-то очень и очень страшное.

Вероятности. Я видел вероятности. В девочке, несомненно, ощущалось присутствие тьмы, но это еще не обрело власть над ней. Во всех своих потенциальных ипостасях она оставалась обладательницей силы — разных типов силы, однако в каждом варианте она оставалась сильной. Она могла распорядиться своей силой верно или неверно — в зависимости от выбора, который сделает.

Ей не хватало наставника. Человека, который показал бы ей нужные струны, инструменты, без которых она не могла обойтись, имея дело со своей новообретенной силой, и всего такого, что сопутствует этому. И все равно зерно темноты продолжало гореть в ней холодным огнем, но кто я такой, чтобы бросить в нее камень? Да, она обладала потенциалом, позволяющим ей превратиться в чудовище, и еще какое.

Как и любой из нас.

Я подумал о Майкле и Черити, ее родителях, ее семье. Ее сила выковалась и покоилась на их силе. Оба они относились к использованию магии по меньшей мере как к чему-то подозрительному, если не греховному, — и уж во всяком случае, чертовски опасному. Их противодействие силе, проявлявшейся в Молли, могло обернуть способности, которыми они одарили дочь, против нее самой. Если она верила или начинала верить в то, что ее сила — зло, это могло еще сильнее и быстрее толкнуть ее на неверный путь.

Я мог себе представить, как переживают Майкл и Черити за дочь.

Но помочь ей они не могли.

Одно не подлежало сомнению, и это давало мне некоторую надежду. Молли не запятнала еще себя несмываемо. Ее будущее только предстояло написать.

Ради этого стоило побороться.

Взгляды наши разомкнулись, и разные, несхожие отражения в окнах за спиной Молли исчезли. Девушка дрожала, как перепуганный зверек, глядя на меня широко открытыми глазами.

— Боже, — прошептала она. — Я не знала...

— Спокойно, — сказал я ей. — Сядь, пока головокружение не пройдет.

Я помог ей сесть на пол, прислонившись спиной к стене, и сам сел рядом. Я потер переносицу, в которой снова занималась боль.

— Что вы увидели? — прошептала она.

— Что ты в принципе очень неплохой человек, — ответил я. — Что ты обладаешь большим потенциалом. И что тебе грозит опасность.

— Опасность?

— Сила — она как деньги, детка. С ней непросто справляться, и, начав раз получать ее, всегда хочется больше. Мне кажется, ты в опасности, потому что сделала пару раз неверный выбор. Использовала свою силу так, как не должна была. Продолжай в том же роде — и ты окажешься на темной стороне.

Она подобрала колени под подбородок и охватила руками.

— Вы... вы узнали, что хотели?

— Угу, — кивнул я. — Тебе предстоит сделать выбор... даже два, Молли. Начиная с того, хочешь ли ты добровольно предстать перед Советом.

Она нервно качнулась взад-вперед.

— А это нужно?

— Рано или поздно тебя все равно обнаружат. И если они решат, что ты пыталась скрыться от Совета, тебя, возможно, казнят на месте. Однако если ты добровольно согласишься сотрудничать и если кто-то выступит в твою поддержку, Совет может и воздержаться от смертного приговора.

— А вы разве не собирались так и так сдать меня?

— Нет, — ответил я. — Все дело в свободе, Молли. Выбор за тобой. Я с уважением отнесусь к тому, что ты захочешь.

Она нахмурилась.

— А у вас не будет неприятностей из-за этого?

Я пожал плечами.

— Не знаю. Меня могут и убить за пособничество чернокнижнику.

— Правда?

— Честно говоря, они не слишком исполнены терпимости, всепрощения и любви взахлеб, — сказал я. — Пару раз меня едва не прикончили. Это опасные люди.

Она поежилась.

— Вы... вы готовы рисковать из-за меня?

— Угу.

Она нахмурилась, переваривая это.

— А если я сдамся?

— Тогда мы объясним, что случилось. Я выступлю в твою поддержку. Если Совет согласится, меня назначат ответственным за твое обучение и использование тобой магии.

Она зажмурилась:

— Вы хотите сказать... Я стану вашей ученицей?

— Примерно так, — кивнул я. — Только тебе придется понять кое-что. Это будет означать, что ты согласна признать мое руководство. Если я скажу тебе сделать так и так, ты сделаешь так и так. Без вопросов, без промедления. То, чему я могу научить тебя, — не игрушки. Это энергия жизни и смерти, и в нашем ремесле нет места тем, кто не готов пахать, чтобы овладеть ею. Если ты пойдешь на Совет со мной, ты примешь эти условия. Ясно?

Она поежилась и кивнула.

— Дальше. Ты должна решить, что ты будешь делать с этими своими способностями.

— А какой у меня выбор? — спросила она.

Я пожал плечами.

— У тебя хватает таланта, чтобы рано или поздно вступить в Белый Совет, если ты захочешь. Или ты найдешь что-то, достойное того, чтобы поддерживать это своими талантами. Я слыхал о паре чародеев, сделавших на своем умении жуткую кучу денег. Или, блин, после того, как ты научишься контролировать себя и свои способности, ты можешь просто отложить их в сторону. Дать им сойти на нет.

Как твоя мама.

— Последнего я никогда не сделаю, — заявила она.

Я фыркнул.

— А ты подумай об этом, детка. Вступи сейчас в ряды чародеев, и ты окажешься в самом пекле войны. Нехорошим парням плевать на то, что ты молода и необучена.