Время перемен

Оглавление

Плюхнувшись на стул напротив облюбованной Гривой кореяночки, парень громогласно осведомился:

– А что это мы читаем?

Девушка не отреагировала. Согласно традициям, в которых воспитывался Артём Грива, парню следовало извиниться и исчезнуть. Но «бердыша» воспитывали в других традициях.

Положив лапы на экран модуля, парень перегнулся через круглый столик.

– Сворачивайся, детка,– сказал он.– Хорош глазки портить. Счас я тебя пивком угощу.

– Спасибо, я не хочу,– нежным голоском, почти без акцента ответила кореяночка.– Уберите, пожалуйста, руки.

– Да брось ты! – Парень не желал понимать, что ему отказано.– Сказал: пойдем, значит, пойдем! Давай! Тебе понравится! – и схватил ее за запястье.

Схватил и тут же отпустил, вскрикнув, уставился на свою руку. На тыльной стороне кисти – алая капелька, след булавочного укола.

– Ах ты погань нерусская! – зашипел парень.– Ты что сделала, сука косоглазая?

Тут он увидел Артёма.

«На младшего брата Сережки Буркина похож,– подумал Артём.– Такой же нахальный и белобрысый».

– Извинись и уходи,– жестко произнес Грива.

Мгновением раньше он поднялся из-за своего стола и сейчас стоял над грубияном.

– А это еще что за винт с бороздкой? – прорычал парень.– Ты откуда взялся, дурашка? Не мешай. У нас интимный разговор!

– Извинись и уходи,– повторил Артём.– Совсем уходи.

Похоже, этот дурно воспитанный юноша был намного глупее Буркина-младшего и не сообразил, с кем имеет дело. Если бы инцидент имел место где-нибудь в Запад-Европе, Грива скрутил бы наглеца и сдал полиции, но поступить так с земляком, да еще в первый день отпуска, Артёму не хотелось. Ладно, Грива даст ему шанс уйти без последствий, хотя этот дуралей уже наболтал минимум на год исправительных лагерей.

Дуралей оказался не просто дуралеем, а клиническим идиотом. Он вообще ничего не понял.

Парень медленно, картинно поднялся (он был на голову выше Гривы), прислонил ладонь козырьком ко лбу.

– Что-то я тебя раньше тут не видел…– насмешливо протянул он.– Что-то ты мелковат, дурашка, для серьезного толковища…– и рявнул, выкатив глаза: – А ну пошел отсюда!

Артём усмехнулся. Нет, вызывать полицию он все равно не станет.

– Считаю до двух,– спокойно произнес Грива.– Раз…

Девушка встала.

– Два…

– Сидеть, косоглазая! – рявкнул парень.– Я тебя не отпускал, понятно? Уп!

Короткий толчок в солнечное сплетение отбросил грубияна к барьеру.

– Я прошу прощения за поведение этого юноши,– Артём слегка поклонился.– Я думаю, что он не стоит вашего времени. (Если девушка подаст жалобу, этому идиоту придется кисло.) Полагаю…

В этот момент безмозглый приставала слегка отдышался и… бросился в атаку. Артём боковым зрением уловил побагровевшее лицо с выпученными глазами, летящий кулак – без труда уклонился, перехватил удар в пах, вздернул пойманную ногу, толкнул от себя – и безмозглый, неэлегантно дрыгнув ногами, перекувырнулся через барьер, обрушился на нижний ярус, спружинил от пластикового края стола и повис на нижних перилах.

«Не порвал бы селезенку!» – обеспокоился Грива.

Беспокоился он зря.

– Братья! – истошно взвыл парень.– Меня бьют!

«Братья», с полдюжины бычкообразных молодых людей в майках с «бердышами», оторвались от своих занятий и уставились сначала на свалившегося сверху приятеля, потом на того, кто его сбросил.

«Надо было его аккуратно отключить»,– с запоздалым сожалением подумал Артём.

Меньше всего ему хотелось участвовать в корриде. Драка в ночном клубе – неподобающее занятие для человека его положения. В принципе, охрана «Орфея» должна вмешаться… Только что-то ее не видно…

– Боюсь, вам лучше уйти,– сказал он девушке.– Вон та дверь ведет на пожарную лестницу.

– А вы?

– Я справлюсь.

Конечно, Гриве приятно было бы уйти вместе, но это могло быть воспринято как бегство, а такое для чести офицера еще хуже, чем драка.

В «Алладине» Грива не считался мастером «активных контактов». Его напарник Юджин, к примеру, «делал» Артёма на спарринге секунд за пять. Но любой офицер «Алладина» был обучен скоротечному боевому контакту с группой вооруженных врагов. Такова специфика работы. Разумеется, сработавшаяся тройка мастеров-«стеночников» оказалась бы Гриве не по зубам, но мастеров-стеночников нынче в «Орфее» не наблюдалось.

Артём согнул колени, оттолкнулся и прыгнул через ярусы (и через головы нападающих) на танцевальную площадку, для пущего эффекта дополнив прыжок переворотом. Приземлившись на ноги, Грива развернулся (танцующие шарахнулись в стороны) и приготовился встретить противников. Если те все еще намеревались завязать драку. А они намеревались, и еще как! Ребятки с «бердышами», не оценившие его квалификации или рассчитывающие на свое численное превосходство, бросились на Гриву. Никаких понятий о правилах «честного» поединка у них не наблюдалось, равно как и навыков «стеночного» боя – одна голая ярость. Они накинулись на Гриву кучей, все одновременно и сразу со всех сторон.

Мгновенно вычленив наиболее «робкого», Артём с грозным ревом устремился к нему, тот, однако, не оробел, даже попытался оказать сопротивление… Артём «вынес» его одним ударом и вырвался из кольца. Теперь он оказался не в окружении семи противников, а всего лишь с двумя во фронтальной позиции и одним – с фланга. Ложный бросок вперед, качание вправо с поворотом, подхват – и боковой противник, обманутый фальшивым уходом, подбитый снизу вверх, рухнул под ноги своих приятелей. Один из приятелей, зацепившись, полетел на пол, а второй, более проворный, перескочил… и нарвался на кулак Артёма. Минус три.