Реглан для братвы

Оглавление

Предыдущая
69/69

– 20 С – +60 С, масса: около 7 кг (включая объектив, кассету и аккумуляторную батарею BP-L60), датчик изображения: 2/3-дюймовая ПЗС-матрица Power HAD с межстрочным переносом зарядов, спектральная система: призменная F 1.4 (с кварцевым фильтром), встроенные фильтры: 3200 К; 5600 К

1/8 ND (нейтральный); 5600 К и 5600 К

1/64 ND (нейтральный), скорость электронного затвора: 1/60, 1/125, 1/250, 1/500, 1/1000, 1/2000 секунды, режим CLS: 50, 0 10101 Гц, 312 ступеней.

Note176

Рассказ про маленького мальчика в Йом Кипур"

Это было в Йом Кипур. Маленький Давид сидел на полу в синагоге у ног молящегося старика. Все стулья были заняты, для Давида не осталось ни одного свободного места – вот он и сел на пол. Старик был с головой закутан в огромный талит (Талит – молитвенное облачение. Представляет собой квадрат или прямоугольник из белой ткани. Обычно талиты делают из шерсти или шелка, но, в принципе, годится любая ткань из натурального волокна. К каждому из четырех концов прикрепляются кисти, называемые цицит. Талит должен покрывать большую часть тела невысокого человека, поскольку он также используется как саван, в котором его владелец будет похоронен.), в руках он держал Махзор («Врата раскаяния», молитвенник.). Но если вы подумали, что старик этот был дедушкой Давида, то ошиблись. Давид вообще не знал этого старика. Давид вообще не знал никого в этой синагоге.

Почему же он пришел молиться именно сюда? А где же молится сейчас папа Давида? И где молится его мама? И где молится Менахем, его старший брат?

Все они находятся в это время в другой синагоге, около их дома.

Так почему же маленький Давид ушел так далеко – в такую синагогу, где его никто не знает?

Я расскажу вам, как это случилось.

Накануне, когда вся семья Давида сидела за столом – последний раз перед наступлением поста, – Давид объявил:

– Завтра я тоже буду поститься!

– Ты, сынок, – ответил папа, – будешь поститься сегодня вечером и завтра утром, а часов в девять утра поешь. Ты еще маленький, тебе только семь лет, нельзя тебе поститься.

Но Давид стоял на своем:

– Нет, я буду, все равно буду!

Мама поддержала папу:

– Нельзя тебе поститься, Давид!

И старший брат Менахем тоже сказал:

– Даже я не постился, когда мне было семь лет.

Давид замолчал, а про себя твердил одно: «Буду поститься! Буду поститься!»

Утром в Йом Кипур Давид незаметно выскользнул из синагоги – его исчезновение не заметили ни папа, ни Менахем. Улицы были пустынны и тихи. Все евреи находились в синагогах. Так шел Давид по безлюдным улицам, пока не оказался в совершенно незнакомом ему районе. Вдруг он увидел синагогу, из которой доносились голоса молящихся; он вошел внутрь и уселся на полу подле ног старика.

Долго сидел так Давид и молился.

Прошел час, прошел другой. Мальчик был очень голоден. Ему страшно хотелось пить. Силы начали оставлять его.

Тут старик посмотрел на Давида и спросил его.

– Ты постишься? – спросил старик.

– Да, – ответил Давид.

– Это плохо! – покачал головой старик. – Маленьким детям голодать вредно. Неужели твой папа разрешил тебе поститься?

Ничего не ответил Давид, только опустил голову.

– Нехорошо, нехорошо! – сказал старик. – Того, что ты должен делать, ты не делаешь. А делаешь как раз то, чего делать не должен.

Давид непонимающе посмотрел на своего соседа.

– Маленький мальчик не должен поститься, – пояснил старик. – Но даже маленькому мальчику следует слушаться папу.

Он опять уткнулся в Махзор и продолжил молитву.

«Что же получается? – подумал Давид. – Выходит, что я плохо поступил в Йом Кипур?!»

Он собрался с силами и встал.

Он вышел из синагоги и побежал.

Он бежал и бежал – до тех пор, пока вдруг не увидел издали папу. Папа был закутан в талит, он шел посреди улицы и смотрел по сторонам. Он искал Давида.

– Папа, папа! – закричал Давид. – Я здесь!

– Где же ты был? Где ты был? Мы все тебя ищем!

– Я… Я убежал… Я хотел поститься… Прости меня, папа, я вел себя плохо.

– Я прощаю тебя, сынок. Ведь сегодня Йом Кипур, день всепрощения. Беги к маме – она страшно беспокоится!..

Давид ел с большим аппетитом – он был так голоден! А мама сказала:

– Когда ты станешь бар-мицва – вот тогда ты будешь поститься целые сутки!