Выбери любимый жанр

Оценить:

Три мушкетёра

Оглавление

164

— Честное слово, барабанный бой приближается, — предупредил д'Артаньян.

— Пусть себе приближается, — ответил Атос. — Отсюда до города добрых четверть часа ходьбы. Следовательно, и из города сюда понадобится столько же. Этого времени для пас более чем достаточно, чтобы принять какое-нибудь решение. Если мы уйдем отсюда, то нигде больше не найдем такого подходящего места для разговора. И знаете, господа, мне именно сейчас приходит в голову превосходная мысль.

— Говорите же!

— Разрешите мне сначала отдать Гримо необходимые распоряжения.

Атос движением руки подозвал своего слугу и, указывая на лежавших в бастионе мертвецов, приказал:

— Гримо, возьмите этих господ, прислоните их к стене, наденьте им на головы шляпы и вложите в руки мушкеты.

— О великий человек! — воскликнул д'Артаньян. — Я тебя понимаю.

— Вы понимаете? — переспросил Портос.

— А ты, Гримо, понимаешь? — спросил Арамис.

Гримо сделал утвердительный знак.

— Это все, что требуется, — заключил Атос. — Вернемся к моей мысли.

— Но мне бы очень хотелось понять, в чем тут суть, — продолжал настаивать Портос.

— А в этом нет надобности.

— Да, да, выслушаем Атоса! — сказали вместе д'Артаньян и Арамис.

— У этой миледи, у этой женщины, этого гнусного создания, этого демона, есть, как вы, д'Артаньян, кажется, говорили мне, деверь…

— Да, я его даже хорошо знаю, и мне думается, что он не очень-то расположен к своей невестке.

— Это неплохо, — сказал Атос. — А если бы он ее ненавидел было бы еще лучше.

— В таком случае, — обстоятельства вполне отвечают нашим желаниям.

— Однако я бы очень желал понять, что делает Гримо, — повторил Портос.

— Молчите, Портос! — остановил его Арамис.

— Как зовут ее деверя?

— Лорд Винтер.

— Где он теперь?

— Как только пошли слухи о войне, он вернулся в Лондон.

— Как раз такой человек нам и нужен, — продолжал Атос. — Его-то и следует предупредить. Мы дадим ему знать, что его невестка собирается кого-то убить, и попросим не терять ее из виду. В Лондоне, надеюсь, есть какое-нибудь исправительное заведение, вроде приюта Святой Магдалины или Дома кающихся распутниц. Он велит упрятать туда свою невестку, и вот тогда мы можем быть спокойны.

— Да, — согласился д'Артаньян, — до тех пор, пока она оттуда не выберется.

— Вы, право, слишком многого требуете, д'Артаньян, — заметил Атос. — Я выложил вам все, что мог придумать. Больше у меня в запасе ничего нет, так и знайте!

— А я нахожу, — выразил свое мнение Арамис, — что лучше всего будет, если мы предупредим и королеву, и лорда Винтера.

— Да, но с кем мы пошлем письма в Тур и в Лондон?

— Я ручаюсь за Базена, — сказал Арамис.

— А я за Планше, — заявил д'Артаньян.

— В самом деле, — подхватил Портос, — если мы не можем оставить лагерь, то нашим слугам это не возбраняется.

— Совершенно верно, — подтвердил Арамис. — Мы сегодня же напишем письма, дадим им денег, и они отправятся в путь.

— Дадим им денег? — переспросил Атос. — А разве у вас есть деньги?

Четыре друга переглянулись, и их прояснившиеся было лица снова омрачились.

— Смотрите! — крикнул д'Артаньян. — Я вижу черные и красные точки… вон они движутся. А вы еще говорили о полке, Атос! Да это целая армия!

— Да, вы правы, вот они! — сказал Атос. — Как вам нравятся эти хитрецы? Идут втихомолку, не бьют в барабаны и не трубят… А, ты уже справился, Гримо?

Гримо сделал утвердительный знак и показал на дюжину мертвецов, которых он разместил вдоль стены в самых живописных позах: одни стояли с ружьем у плеча, другие словно целились, а иные держали в руке обнаженную шпагу.

— Браво! — одобрил Атос. — Вот это делает честь твоему воображению!

— А все-таки, — снова начал Портос, — я очень хотел бы понять, в чем тут суть.

— Сначала давайте уберемся отсюда, — предложил д'Артаньян, — а потом ты поймешь.

— Погодите, господа, погодите минутку! Дадим Гримо время убрать со стола.

— Ого! — вскричал Арамис. — Черные и красные точки заметно увеличиваются, и я присоединяюсь к мнению д'Артаньяна: по-моему, нечего нам терять время, а надо поскорее вернуться в лагерь.

— Да, теперь и я ничего не имею против отступления, — сказал Атос. — Мы держали пари на один час, а пробыли здесь полтора. Теперь уж к нам никто не придерется. Идемте, господа, идемте!

Гримо уже помчался вперед с корзиной и остатками завтрака.

Четверо друзей вышли вслед за ним и сделали уже шагов десять, как вдруг Атос воскликнул:

— Эх, черт возьми, что же мы делаем, господа!

— Ты что-нибудь позабыл? — спросил Арамис.

— А знамя, черт побери! Нельзя оставлять знамя неприятелю, даже если это просто салфетка.

Атос бросился на бастион, поднялся на вышку и снял знамя, но так как ларошельцы уже приблизились на расстояние выстрела, они открыли убийственный огонь по человеку, который, словно потехи ради, подставлял себя под пули.

Однако Атос был точно заколдован: пули со свистом проносились вокруг, но ни одна не задела его.

Атос повернулся спиной к защитникам города и помахал знаменем, приветствуя защитников лагеря. С обеих сторон раздались громкие крики: с одной — вопли ярости, с другой — гул восторга.

За первым залпом последовал второй, и три пули, пробив салфетку, превратили ее в настоящее знамя.

Весь лагерь кричал:

— Спускайтесь, спускайтесь!

Атос сошел вниз; тревожно поджидавшие товарищи встретили его появление с большой радостью.

— Пойдем, Атос, пойдем! — торопил д'Артаньян. — Прибавим шагу, прибавим! Теперь, когда мы до всего додумались, кроме того, где взять денег, было бы глупо, если бы нас убили.