|
Оценить:
|
Гамлет на дне
3
Гамлет кивнул.
— А почему вы не можете залезть и исправить там… у меня… — Он погремел манипулятором по головному блоку.
— Сознание, — покачала головой Женя, — это очень сложная штука. Это — ваша индивидуальность, ваша личность, сформированная всей жизнью и воспитанием. Головной бокс содержит более триллиарда кристаллов. Сами они — ничто, кремниевый мусор. Но именно в них хранится ваша уникальная личность, которая развивалась долгие годы. Личность, которую сформировали ваши родители, воспитатели, жизненный опыт. Скопировать ее можно. А вот разобраться — нет. Ведь наука до сих пор не знает, что такое разум. Да, мы научились создавать электронный субстрат для выращивания личности робота. Мы научились воспитывать электронную личность с нуля, научились копировать. Но до сих пор никто не может сказать, как личность устроена внутри. И никто не может ее починить, если личность нарушается. Ведь чтобы разобраться в глубинах разума, необходим сверхразум…
— Я слышал, сверхразум создан, — вспомнил Гамлет. — Где-то в Зеленограде…
— Да, — с горечью кивнула Женя. — Сверхразум создан десять лет назад. Но вы, наверно, слышали, что он отказывается что-либо делать. Издает нечленораздельные звуки и совершенно неадекватен в нашем понимании. Так что надежды на сверхразум никакой.
— А вы не можете меня откатить до бэкапа? — вдруг спросил Гамлет.
Женя покачала головой.
— По закону мы не имеем на это права — это уничтожит вашу личность последних шести лет. А ведь есть шансы ее восстановить!
— Зато я буду снова здоров, как шесть лет назад!
— Вы пройдете курс терапии и будете здоровы, — пообещала Женя. — На основании Закона о свободе личности роботов, кибернетики не имеют права восстанавливать бэкап, пока робот мыслит.
— Какой нелогичный закон! — воскликнул Гамлет.
— Наоборот, очень логичный. Ведь иначе начнутся заказные откаты: станет возможным принудительно откатывать до многолетних бэкапов нежелательных свидетелей, конкурентов, и так далее. Вы же знаете, как много живет в мире роботов с коротушкой. Но это их право, и никто не в силах их принудительно лечить!
— Я же сам об этом прошу! — удивился Гамлет.
— Ваша просьба не имеет юридической силы, пока вы находитесь в состоянии ППЛ. — Женя помолчала. — Но вы не волнуйтесь. Все, что вам нужно, — это пройти курс терапии.
Гамлет оглянулся на дверь.
— Так давайте скорее пойдем! Где проходят этот курс?
Женя вынула из ящика стола и протянула ему толстую пластиковую книжку, содрав длинными ногтями упаковочный полиэтилен.
— Вот он, ваш курс. Он рассчитан на тридцать уроков, по одному уроку в день. Каждый урок — сперва теория, затем примеры с объяснением, потом задачи для самопроверки.
— Это книжка? — Гамлет был изумлен. — Как старинная? С листочками?
— Да, это книжка. Заниматься надо минимум часа три-четыре в сутки, а если что-то непонятно или не получается — то до тех пор, пока не начнет получаться. Труднее всего вначале, затем будет легче и легче.
— И это все? — недоверчиво спросил Гамлет.
— Да, — просто ответила Женя. — Это все. Тридцатидневный курс элементарной логики.
— Так это я прочту запросто! — обрадовался Гамлет.
— Я тоже очень на это надеюсь, — вздохнула Женя. — Скорейшего излечения, Гамлет!
* * *
Сжав учебник под правым манипулятором, Гамлет вышел из стеклянных дверей госпиталя и остановился в нерешительности. Перед ним расстилался парк с алюминиевыми скамейками и стрижеными газонами. Вдалеке чирикали механические воробьи, увлеченно обсуждая командные стратегии уничтожения местных комаров и мух, но не торопясь начать работу. Мимо крыльца шла асфальтовая дорожка. Гамлет посмотрел направо: дорожка уходила далеко и пропадала где-то среди кустов. Налево дорожка сразу же исчезала за углом здания. Какая из них ведет к воротам госпиталя? Гамлет поразмыслил, и решил, что может статься и так, и эдак. А поскольку разницы нет, конечно надо идти по более длинной. По крайней мере, направление долго не изменится, логично? Он оказался совершенно прав: длинная дорожка действительно привела к воротам.
В будке сидел потрепанный робот. Увидев Гамлета, он помахал манипулятором и высунулся из окошка по пояс.
— Чего! — заорал он приветливо. — Всё?
Гамлет не понял, о чем он, но на всякий случай кивнул. Но вдруг вспомнил, что у него на лбу светится красный диод, символизируя нарушения логики, и теперь все вокруг будут его сторониться, как инвалида.
— Здоров, что ль, служивый, или чего? — орал сторож. — Если сам — не пущу! А то после — опа! А с меня и спрос!
— Выписался я, — в тон ему ответил Гамлет и протянул больничную карточку.
Сторож долго вертел в манипуляторах пластиковый квадратик, долго чесал магнитной полоской прорезь у себя в голове, пока не считал.
— Вчера тебя выписали, балда, ну! — произнес он.
— Сегодня, — поправил Гамлет.
— Вчера! — упрямо повторил сторож и помахал карточкой. — Число выписки вот оно, вчерашнее!
— Может, ошиблись, — предположил Гамлет. — А может, решили задержать еще на день. Какая теперь разница. Логично?
— Логично, — согласился сторож. — Да только если тебе выйти, то ворота не открою. Приходи вчера!
— Как это — вчера? — не понял Гамлет.
— Это уж как сам знаешь, — развел манипуляторами сторож. — Написано в карте: вчера выписан. Значит, вчера пройти и должен! Сегодня другим шагать!
— И что ж мне теперь делать? — растерялся Гамлет.
