Жар сумрачной стали

Оглавление

120

Продолжая ухмыляться, Морли Дотс направился к своим дружкам – сообщить, что можно расходиться.

– Ты хочешь, чтобы я это сделала? – спросила Синдж.

– Разумеется, хочу. Потому я тебя и попросил. Но я не хочу, чтобы ты соглашалась только из-за меня. Прими решение, Синдж, прикинь, что лучше для тебя. – Ба! Какая логика! Жаль, что Тинни не слышит.

Нет, куда проще быть парнем, который просто использует других.

Появление незваного гостя избавило меня от дальнейших терзаний. Старик лет семидесяти остановился, оглядел залу и сделал шаг вперед. Стражник, которому полагалось останавливать всех, его как будто не заметил. Призрак, что ли? Прямой, словно палку проглотил, опирается на клюку с ручкой в виде готовой броситься кобры. Кожа темная, но не такая смуглая, как у Плеймета или у Тамы. Глаза серые. Шел он, казалось, вслепую: осторожно спустился по ступенькам, дергаясь, как кукла на ниточках, постукивая клюкой по камням. Я представлял его себе совершенно иначе. И этот человек устроил такую бучу в Кантарде? Да из него песок сыплется!

Манвил Гилби, под началом которого слуги прибирались в зале, спросил:

– Твой друг?

– Не совсем. Приятель приятеля. По идее, он не опасен и надолго не задержится. – Я повернул голову так, чтобы Попка-Дурак слышал каждое мое слово. – Обходите его, ладно? И не трогайте, пока он буянить не начнет. – Что вряд ли возможно. Не припомню случая, чтоб он не нашел кого-нибудь, кто бы выполнил за него грязную работенку.

Слави Дуралейник, шаркая ногами, добрел до бочонка. Дрожащими руками налил себе пива в кружку, из которой пил то ли Трейл, то ли Стори. В его глазах притаился страх.

Я ничуть не сомневался, что его появлению предшествовали утомительные расчеты и хитроумные комбинации. Образно выражаясь, все эти дни я тешил публику игрой на скрипке, а мой напарник тем временем подбивал клинья предмету своей страсти. И бессовестно игнорировал все те неприятности, в которые я ухитрился влипнуть.

Покойник у нас такой. Целеустремленный. Или я на него наговариваю, потому как самого завидки берут?

Не мне судить.

– Это тот, о ком мы говорили? – прошептал Морли.

– Надеюсь. Никто и никогда его не видел. Что скажешь, пташка? Это он Тамой Монтецумой прикрывался?

– Умничка, – снисходительно откликнулся попугай.

– Все, пойдешь на суп. Синдж, надумала?

– Я помогу вам. Не потому, что ты этого хочешь, а потому, что сама себе помогаю.

– Отлично. Уверяю тебя, все остальные думают точно так же. Морли! – Этот хмырь успел уже подкатиться к Аликс. Или к Никс. Или к обеим сразу. Он не замечал, что отец и сын Вейдеры глядят на него, как человеколюбец – на какого-нибудь не-людя. – Морли, уймись.

Он оглянулся и мгновенно сообразил, в чем дело.

– Извини. Глупо с моей стороны. Но как было удержаться?

– А как я удерживаюсь, хотя вижу их чуть не каждый день?

Я махнул Блоку, и мы с ним поднялись на балкон, где топтался Норт-Энглиш, упорно не желавший спускаться.

– Синдж обещает помочь выследить Таму. Обещала мне – вам обоим она помогать отказывается. – Навряд ли она знала, кто из них кто, но ни Блока, ни тем более Маренго крысюки на дух не переносили, потому мои слова обоих ничуть не удивили.

– Кто этот старик? – брюзгливо справился Маренго. Я приметил, что он держится к Дуралейнику спиной. Неужто знакомы? Или просто боится, что его узнают?

Старик тем временем взял кружку и опустился на стул возле большой бочки. Рука с кружкой заметно дрожала. Мне в сердце закралось подозрение, что Слави Дуралейник не скоро сумеет вернуться в карентийскую политику. После допроса с пристрастием, который его ожидает, ему понадобится целый век, чтоб прийти в себя и подыскать себе новую берлогу, известную только ближайшим друзьям. После этого допроса у него не останется секретов. И слишком он стар, чтобы начинать все сначала.

Надеюсь, мешок с костями внутри той бочки выполнил мою просьбу и, да снизойдут ко мне все окрестные боги, покопался в мозгах Маренго Норт-Энглиша, Бондуранта Алтуны и прочей шатии-братии. Вызнав их секреты, мы тем самым их обезоружим. Не будь Покойник записным лентяем, он мог бы заодно прочесть мыслишки Блока, Релвея и даже того расфуфыренного шута с Холма, Перилоса Спайта. Впрочем, на последнее он едва бы отважился – слишком велика опасность быть разоблаченным.

– Никто. Так, знакомый. – Я спустился с балкона. – Ну что, Синдж, след есть?

– Есть.

Ну разве она не чудо – отыскать один-единственный след в скопище всевозможных запахов!

Меня ожидал сюрприз. Оказывается, Тама направилась на кухню, мимо донельзя раздраженной Нейрсы Бинтор, оттуда в кладовую, а из кладовой спустилась в подвал. Как не замедлило выясниться, из подвала под домом не составляло труда попасть в подвал под пивоварней, что, в общем, само собой разумелось.

– Эта дамочка все заранее продумала, – пробурчал Морли.

Да уж. Лично я о выходе через кухню не подозревал. А ведь его и как вход можно использовать, если иметь знакомцев среди прислуги. Неужели Тама частенько бывала в доме Вейдеров? Скажем, навещала Дженорда? Тогда становится понятным его упорное молчание. Кто-кто, а Тама знает, как зацепить мужчину.

Интересно, как бы она себя повела, появись кентавры вовремя? Прикинулась бы невинной овечкой, вцепилась бы в Маренго?

Мы бродили по подвалу в поисках фонаря, и вдруг Попка-Дурак что-то выкрикнул и исчез во мраке.

– Гаррет, не забудь, что за тобой, возможно, увяжется толпа соглядатаев.

– Забудешь тут, как же, – проворчал я. Спутники вопросительно уставились на меня, но я не собирался посвящать их в наши с Покойником перебранки.