Иллюзион

Оглавление

— Что значит «не понадобится»? — спросил я, внимательно глядя на него. — Вы что, действительно решили покончить с собой?

— Неужели я похож на идиота? — усмехнулся он и отхлебнул из кружки. — Просто время моей жизни подошло к концу.

— Вы больны?

— Физически абсолютно здоров. Но если считать болезнью некий процесс, приводящий к смерти, то да, я болен. И до финала осталось минут пятнадцать.

— Хотите сказать, что через пятнадцать минут вы умрете? — У меня впервые мелькнуло подозрение, что передо мной душевнобольной человек.

— Скорее, меня убьют, — ответил он. — Причем все данные говорят о том, что это сделает пингвин. Мне даже любопытно, как это произойдет.

На этот раз я подумал о том, что этот человек увяз в какой-то криминальной истории. А Пингвин — имя киллера. Моему собеседнику назначили встречу, он знает, что его убьют, и покорно ждет смерти.

— Обратитесь в милицию, — предложил я. — Могу даже пройти вместе с вами — мне все равно нечего делать.

— Ничего не изменится, — покачал головой новый знакомый. — Представьте, что вы стоите в чистом поле и откуда-то с неба на вас падает бетонная плита. Вы видите ее и пытаетесь убежать. Петляете, бросаетесь из стороны в сторону. В итоге оказываетесь именно там, куда она падает. Понимаете? Это рок, судьба. Что бы вы ни делали, вы придете туда, где вас ждет смерть. Так и со мной — неважно, что я буду делать, все равно окажусь в нужное время в нужном месте.

Возможно, мой собеседник-действительно был душевнобольным. Я соскреб кусочком хлеба с тарелки остатки картофельного пюре и отправил его в рот, затем выпил компот. Собеседник допил пиво и отставил кружку в сторону. Я встал из-за стола, поднялся и он.

— Возьмите. — Мужчина вложил мне в руку ключи и записку с адресом. — Мне они действительно уже не понадобятся. Родственников у меня нет, друзей, похоже, тоже. Можете жить совершенно спокойно, вас никто оттуда не выгонит. При желании даже сможете потом переписать дом на себя. Все нужные документы найдете у меня в столе.

— Да нет, что вы… — начал было отказываться я, но собеседник просто сунул ключи и записку мне в карман.

— Вы сказали, что вам негде ночевать? Замечательно — остановитесь у меня на несколько дней. А там будет видно. Договорились?

— Хорошо. Договорились, — согласился я, гадая, чем может обернуться для меня это неожиданное знакомство. Может, маньяк какой?

— Ключи пусть побудут у вас, — добавил он.

Мы вышли на улицу. Дождь прекратился, с неба срывались лишь редкие капли.

— Вы куда сейчас? — спросил мой новый знакомый, я запоздало вспомнил, что даже не узнал его имени.

— Не знаю. Мне все равно. Собирался на вокзал.

— Пусть будет вокзал, — кивнул он. — Кстати, не откажите мне в одной услуге: когда я умру, похороните меня. Расходов у вас не будет — деньги в шкатулке на столе в моем кабинете. Гроб в гараже, все уже давно приготовлено. Есть даже место на кладбище. И еще одна маленькая просьба: в шкатулке лежит письмо в конверте. Если меня когда-нибудь спросит красивая светловолосая девушка, отдайте ей это письмо. Вы узнаете ее сразу — у нее улыбка ангела. — Мой собеседник мягко улыбнулся. — Это все…

Он явно был не в себе, поэтому я ничего не ответил. Некоторое время мы молча шли рядом — медленно, никуда не торопясь. Спутник задумчиво смотрел на дома, на темное небо. Затем вздохнул.

— Жаль, что уже ничего не изменишь! — произнес он. — Мне просто не хватило времени — совсем чуть-чуть. Каких-нибудь две недели, и я бы справился. Не судьба…

— Как вас звать? — поинтересовался я.

— Сергей, — ответил он — Сергей Храмов.

— Андрей Крапивин. Будем знакомы.

— Будем, — со вздохом согласился он, пожал мою руку, затем улыбнулся. Его улыбка была чистой, открытой. Глаза смотрели совершенно спокойно.

И тут же я услышал чей-то вскрик и скрип тормозов. Обернулся, ощутил толчок — это Сергей оттолкнул меня в сторону. А сам остался.

Остальное напоминало кадры замедленной киносъемки: я видел, как шел юзом по мокрой дороге грузовик, пытаясь объехать некстати оказавшуюся на дороге женщину с девочкой. Видел, как он подскочил на бордюре и на полном ходу смял Сергея. Тот стоял, слегка расставив руки, и не собирался бежать. И на губах его — я готов был в этом поклясться — играла улыбка.

Все кончилось. Сергей лежал у бетонного забора, под его головой быстро расползалось темное пятно. Рядом замер грузовик. Медленно приоткрылась дверь машины, из кабины буквально выполз бледный, как смерть, шофер. Он посмотрел на неподвижного Сергея и тихо выругался.

Колени противно дрожали. Я подошел к Храмову, нагнулся. Понял, что ему уже ничем не помочь, отошел. Потом снова вернулся, не зная, что делать. Вспомнил о телефоне — достал его, набрал номер.

— «Скорая»? Машина человека сбила…

Назвал адрес, сунул телефон в карман и взглянул на водителя — тот сидел на подножке грузовика, — а точнее, фургона-термобудки, — и нервно курил. Я уже собирался подойти к нему, и тут мои ноги словно приросли к асфальту. На борту фургона красовался рисунок: протягивая стаканчик с аппетитным мороженым, прямо на меня смотрел большой улыбающийся пингвин.

* * *

Приехавшей через несколько минут милиции я сообщил, что Сергей был моим другом. Рассказал и о том, что произошло, подробно описав случившееся. Правда, делал все автоматически: меня спрашивали, я отвечал…

Около одиннадцати вечера, когда все необходимые в таких случаях формальности были улажены, троллейбус довез меня до нужной улицы — именно она была указана в оставленной мне записке. Еще минут десять пришлось блуждать в темноте, отыскивая дом Сергея.