Задание Империи

Оглавление

142

Вообще, неясно с обстановкой в стране. Надо найти повод выбраться на улицу, а не только слушать пиар живым звуком.

— А что у нас дальше по программе? Господин Галлахер сказал, что сегодня встречи с президентом не будет.

— Для начала примете ванну с дороги.

— Точно. Черт, из-за спешности отъезда я ничего с собой не захватил. Джейн, вы не подскажете здесь нормальный магазин, чтобы взять рубашку и белье, чтобы свое отдать в прачечную? Понимаете, будет неловко показаться перед президентом в несвежем, а пока оно в прачечной, в чем-то надо ходить. Я тут ничего не знаю, где-то может быть дрянь подсунут, или нормальное, но цену загнут…

— Я поняла. Чтобы недорого, но прилично смотрелось. Знаю пару хороших заведений. После завтрака сразу можно сходить. Я вызову машину.

— А тут недалеко? Хотелось бы пройтись пешком по цитадели демократии. Новой.

— Любите пешую ходьбу? Это полезно для здоровья, просто на это всегда не хватает времени. Да, здесь недалеко, можно пройтись.

— Спасибо. Черт, совсем забыл — я же гостевую карту не заполнил!

Дик и Джейн хором заулыбались.

— Все уже заполнено. И вообще, с Ю-Эс-Эс чувствуйте себя везде как дома.

12. "Вперед, легионеры, железные ребята".

На улице Виктор понял, что эйр-кондишен для Вашингтона — не роскошь, а система первой необходимости. Сочинская жара и влажность, помноженные на городскую застройку, по счастью, не слишком плотную и высокую, создавали духоту. В глаза лезли всякие бытовые мелочи — например, те же самые газеты на асфальте, придавленные кирпичом, которые брали, оставляя рядом мелочь или достаточно простые фасоны одежды публики, наводящие скорее на мысль о провинциальном городке в СССР 1960 года, чем о чем-то, что у нас привыкли связывать с понятием "Америка. Было забавно увидеть в витрине магазина бытовой техники сияющие тарелки электрокаминов, так знакомые по СССР начала 60-х, и сейчас ассоциировавшиеся больше со спутниковыми антеннами, и фены, по форме очень похожие на современные, но металлические и хромированные, как бампер "Кадиллака" Удивляло то, что машины, большинство которых были почему-то черными, по городу едут медленно, несмотря на асфальт, что народ прется через улицу где попало, как в деревне, и что детвора купается в фонтане; вызывали ностальгические чувства запах бензина, как у переезда на Литейной, невысокие, недавно посаженные деревца и вездесущие баскетбольные спортплощадки, мода на которые в Союз, видимо, тоже пришла отсюда. Особенно удивляло, как пожарные моют дома от копоти струями из бранспойтов, и что в небе снова плывет дирижабль.

— Жаль, что сегодня нет парада на Пенсильвания-Авеню, — заметила Джейн, — это так красиво! А еще жаль, что вы прибыли не весной, когда город в вишневом цвете.

— Что поделать, — согласился Виктор, — уж когда прибыл, тогда и прибыл. А до магазина еще далеко?

— Совсем нет. Он тут за углом.

Но стоило им свернуть за угол, как они тут же наткнулись на компактную толпу, в основном из мужчин с черной повязкой на рукаве, на которой были изображены две буквы L по обеим сторонам белого круга с черной пятиконечной звездой внутри. Таким образом, получалось LOL или "ухохатываюсь", но на это, видимо, чувства юмора у носящих повязки не хватило. Толпа скандировала "Америка — американцам!", что, впрочем, за углом уже не было слышно, ибо заглушалось шумом улицы, пара чуваков носила на шее картонные плакаты с надписью "Boycott" и кто-то малевал на витрине магазина белую шестиконечную звезду. От толпы отделился небольшой широкоплечий кент не слишком спортивного вида, шагнул навстречу Виктору, и, вскинув вверх согнутую под сорок пять градусов руку с кулаком, заорал "Save Long!". От него несло чем-то вроде самогона. Не успел Виктор сообразить, как чувак снова заорал, теперь уже на него:

— Почему вы не кричали "Save Long"?!

"Ну вот, нехватало только на экстремистов нарваться" — подумал Виктор. Не успел он сообразить, как реагировать, как Сэлинджер показал толпе значок USS и процедил сквозь зубы с расстановкой:

— Уот зе фак! (Что за дела?)3

— Все в порядке, сэр, — растерянно пробормотал толстяк, попятившись, — прекрасная погода, сэр.

— Я люблю дождь, — так же многозначительно процедил Сэлинджер, — потому что чистые окна.

— Один момент, сэр. Все будет о'кей. — толсятяк повернулся и чего-то там заорал, чего Виктор не совсем понял. Все-таки разговорный инглиш, да еще тридцатых, требует практики. Звезду начали угодливо и неуклюже размазывать по стеклу. Сэлинджер жестом со словами "плиз, сэр", пригласил Виктора следовать дальше.

— Следующий магазин недалеко, — успокоила Джейн, — и там тоже недорого.

— А это что у вас, типа нацисты?

— Нет, это Эл-Эл, "Линкольн Легион". Одна из организаций под эгидой отца Кофлина. А что такое "типа нацисты"? Или русский язык изменился?

— Это сленг. "Типа" — это "что-то вроде". А если чисто конкретно, то сказали бы "в натуре нацисты".

— Понятно. "Типа" — это неопределенный артикль, "в натуре" — определенный. Странный жаргон.

— А что это за "Линкольн Легион" и что они делают? — Виктор не хотел слезать с темы. Об отце Кофлине он слышал мельком в "У нас это невозможно".

— Во времена Депрессии огромное число ни в чем неповинных людей сидело в тюрьмах. Точнее, это были люди, которых голод толкнул на незначительный проступок — украсть кусок хлеба или мелкую монету. За эти преступления надо было в первую очередь судить организаторов голода. Лонг добился массового пересмотра дел особой реабилитационной комиссией. Если заключенный заявлял, что хотел бы вступить в Линкольн Легион, его дело рассматривали без очереди и по упрощенной процедуре, под поручительство Кофлина. Так набрали целую армию освобожденных. Представляете радость народа, когда к семьям из тюрем вернулись кормильцы!