Собиратель костей

Оглавление

142

— Тогда ты не был таким безупречным. В старые времена. Тебе ведь случалось допускать ошибки. Раньше.

В старые времена…Что он имел в виду?

Доктор тряхнул волосами, седыми, а вовсе не каштановыми, и взгляд его упал на учебник по судебной экспертизе, написанный Раймом. Он сразу же узнал эту книгу, и тут Линкольн начал кое-что понимать.

— Так, значит, ты читал мою книгу. Штудировал ее в библиотеке. Той самой, что находится рядом с твоим домом.

В конце концов, 823-й действительно оказался заядлым читателем.

Итак, он ознакомился со всеми тонкостями криминалистики. Вот почему с такой тщательностью он заметал следы, постоянно носил перчатки, чтобы ненароком не оставить своих отпечатков. Большинство преступников не обращало бы внимания на те мелочи, про которые не забывал Тейлор. Он даже специально опрыскивал дешевым лосьоном место преступления.

Ну и, конечно же, учебник Райма был не единственной книгой, которая удостоилась его внимания.

«Места преступлений» он тоже тщательно изучил. Оттуда он и почерпнул мысль о возможности подбрасывания «ключевых» предметов, напоминающих о старом Нью-Йорке. И только Линкольн Райм мог догадаться об истинном значении этих предметов.

Тейлор взял в руки позвонок, подаренный им Райму восемь месяцев назад, и принялся машинально поглаживать его пальцами. Теперь Линкольн смотрел на когда-то так тронувший его подарок как на жуткую прелюдию к кошмару.

Глаза доктора были какими-то отсутствующими. Райм вспомнил, что и раньше замечал у Тейлора такой взгляд, когда тот обследовал его. Тогда он склонен был относить это на счет сосредоточенности врача, а теперь прекрасно понимал, что это проявление безумия. Питер постепенно утрачивал контроль над собой.

— Но скажи мне, — попросил Райм, — почему?

— Почему? — злобно прошептал Тейлор, ощупывая колено, икру и лодыжку Линкольна. — Потому что ты был замечательным человеком, Райм. Уникальным и неуязвимым.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, как можно наказать человека, желающего умереть? Убив его, ты всего-навсего исполнишь его желание. Поэтому мне хотелось пробудить в тебе вкус к жизни.

И тут Райм, наконец, все понял. Ответ пришел сам собой.

Старые времена…

— Это была подделка, имитация, — прошептал Райм. — Тот отчет от патологоанатома из Олбани. Ты сам его написал.

Колин Стэнтон… Питер Тейлор и был тем самым Колином Стэнтоном.

Тем человеком, всю семью которого убили на его глазах в китайском квартале. Мужем и отцом, стоящим в столбняке над окровавленными телами жены и детей, не знавшим, что предпринять.

Ты допускал ошибки. Раньше.

И теперь, как бы поздно это не произошло, все кусочки мозаики сложились в стройную картину.

Теперь стало понятным, почему он наблюдал за своими жертвами: за Ти-Джей Колфакс, Монелл и, наконец, за Кэрол Ганц. Он рисковал быть схваченным, когда предавался этому занятию, но ничего не мог с собой поделать. Тейлор наблюдал за ними так же, как когда-то смотрел на умирающих близких. Он хотел отомстить, но его долг врача не позволял ему собственноручно отнимать жизнь. И для того чтобы убивать, ему приходилось превращаться в своего духовного предтечу — Собирателя Костей, психопата Шнейдера из девятнадцатого века, семью которого уничтожила полицейская ошибка.

— После того как я вышел из психушки, мне удалось прочитать отчеты о расследовании того дела. О том, как ты не заметил спрятавшегося преступника и тот выбрался из квартиры. Я понял, что должен убить тебя. Но не мог этого сделать. Сам не знаю, почему… Я ждал, пока что-нибудь произойдет. Потом мне попалась книга про Джеймса Шнейдера… Он пережил то же самое, что выпало и на мою долю. Ведь он-то смог отомстить, так почему же не смогу отомстить и я?

Я разобрал их до костей.

— Но заключение о смерти, — напомнил Райм.

— Я составил его на собственном компьютере и отправил факс в полицейское управление. А потом стал другим человеком — Питером Тейлором. Только потом до меня дошло, почему я остановился именно на этой фамилии. А ты догадался? — Глаза Стэнтона переметнулись на таблицу, составленную детективами. — Ответ вот здесь.

Знает основы немецкого языка.

— «Шнейдер», — вздохнул Райм. — А по-английски — «Тейлор». Портной.

Стэнтон кивнул:

— Целые недели я проводил в библиотеке, изучая материалы по травмам позвоночника, а потом позвонил тебе. Я отрекомендовался специалистом по опорно-двигательному аппарату. Мне хотелось убить тебя при первой же встрече и, срезая с тебя плоть, наблюдать, как ты умираешь, истекая кровью. На это могло потребоваться несколько часов, а может и дней. И что же выяснилось? — Глаза его расширились. — Оказалось, что ты сам желаешь смерти!

Он склонился над Раймом:

— Я до сих пор вспоминаю тот день, когда впервые тебя увидел. Сукин ты сын! Ты был практически мертв, и я понял, что надо сделать. Заставить тебя снова ожить. Чтобы ты снова приобрел цель в жизни.

Таким образом, выяснилось, что его не интересовали личности похищенных. Ему было все равно.

— Значит, тебе было наплевать, уцелеет жертва или нет.

— Ну, разумеется. Передо мной стояла задача заставить тебя захотеть спасать их от смерти.

— А узел, — вдруг вспомнил Райм, глядя на веревочную петлю, свисающую со стены рядом с таблицей. — Это тот самый, что применяется в хирургии?

Тейлор кивнул.

— Ну, разумеется, я мог бы и сам догадаться. А откуда шрам на твоем пальце?

— На пальце? — нахмурился доктор. — Как же ты… Ах, да! Шея. Ты снял отпечаток с шеи Ханны. Я знал, что в принципе это возможно, но не придал значения, — сейчас он злился на себя. — В психушке я расколол стакан, чтобы вскрыть себе вены, и порезался, — безумными глазами он уставился на шрам.