Шляпа волшебника

Оглавление

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Окошко с треском распахнулось.

– Я сплю! – сердито крикнул Снифф.

– Давай к нам, да не сердись, – сказал Снусмумрик. – Мы задумали что-то совсем необыкновенное.

Снифф навострил помятые со сна уши и спустился вниз по веревочной лестнице. (Пожалуй, нелишне упомянуть, что в Муми-доме веревочные лестницы были под каждым окном: ведь выходить каждый раз через крыльцо – такая морока!)

День и вправду обещал быть чудесным. Повсюду было полно еще не совсем проснувшейся от долгой зимней спячки ползучей мелюзги, она шныряла во все стороны и заново знакомилась друг с другом. Одни проветривали платье и чистили щеткой усы, другие строили себе дома, третьи на все лады готовились к встрече весны. Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф то и дело останавливались посмотреть, как строится дом, или послушать какую-нибудь ссору. (Это часто случается в первые дни весны, потому что когда выходишь из спячки, с утра нередко бываешь в дурном настроении.) На ветвях деревьев сидели древесные феи, расчесывая свои длинные волосы, а в снегу, островками, лепившимися с северной стороны стволов, прокладывали длинные ходы мыши и прочая мелюзга.

– С новой весной! – сказал один пожилой уж. – Как зимовалось?

– Спасибо, ничего, – ответил Муми-тролль. – А вам, братец, хорошо спалось?

– Отлично, – ответил уж. – Кланяйтесь от меня папе и маме!

Такие вот примерно разговоры вели они с многочисленными личностями, попадавшимися им по пути. Но чем выше в гору, тем безлюднее становилось вокруг, и под конец им лишь изредка встречались хлопотливые мыши-мамы, занятые весенней уборкой.

– Ой, как неприятно! – сказал Муми-тролль, высоко подбирая лапы на тающем снегу. – Муми-тролли не любят, когда так много снегу. Это мне мама сказала. – Он чихнул.

– Послушай-ка, Муми-тролль, – сказал Снусмумрик. – Есть идея. Что, если забраться на самую верхушку горы и сложить там пирамиду из камней? Пусть знают, что мы первые побывали на вершине.

– Идет, – сказал Снифф и тотчас двинулся в путь, не желая никого пропускать впереди себя.

На вершине разгуливал весенний ветер и на все четыре стороны распахивался голубой горизонт. На западе было море, на востоке река, петляя, уползала в глубь Пустынных гор, на севере как весенний ковер простирались дремучие леса, а на юге из трубы Муми-дома курился дымок – это Муми-мама варила к завтраку кофе. Но Снифф ничего этого не замечал. Потому что на вершине горы лежала шляпа, точнее говоря, черный цилиндр.

– Кто-то уже побывал тут до нас! – сказал он.

Муми-тролль поднял шляпу и стал ее рассматривать.

– Шляпа что надо, – сказал он. – Может, будет тебе как раз впору, Мумрик?

– Нет, нет, – ответил Снусмумрик (он очень любил свою старую зеленую шляпу). – Уж слишком новая!

– А может, она понравится папе? – размышлял вслух Муми-тролль.

– Захватим ее с собой, – сказал Снифф. – А теперь я хочу домой. Смерть как хочется кофе. А вам?

– Еще бы! – с жаром отозвались Муми-тролль и Снусмумрик.

Вот как получилось, что они нашли шляпу Волшебника и забрали ее с собой, не подозревая о том, что тем самым превратили Муми-дол в арену всяческого волшебства и удивительнейших событий.

Когда Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф вошли на веранду, все уже попили кофе и разбрелись кто куда. Один только Муми-папа остался дома читать газету.

– Так, так, – сказал он. – Стало быть, и вы тоже проснулись. Удивительно пустая сегодня газета. Ручей прорвал запруду и уничтожил поселение муравьев. Жертв не было. А еще в четыре часа утра в долину прилетела первая весенняя кукушка и проследовала дальше на восток.

– Посмотри-ка, что мы нашли, – гордо сказал Муми-тролль. – Мировецкий черный цилиндр, как раз для тебя.

Муми-папа оглядел шляпу со всех сторон, а потом примерил перед зеркалом в гостиной. Шляпа была для него чуточку великовата и тяжела, но общее впечатление было весьма внушительное.

– Мама! – позвал Муми-тролль. – Поди-ка взгляни на папу!

Муми-мама открыла дверь да так и застыла на пороге от удивления.

– Ну как, идет? – спросил Муми-папа.

– Идет-то идет, – отвечала Муми-мама. – У тебя в ней очень мужественный вид. Вот разве что чуточку великовата.

– А так не лучше будет? – спросил Муми-папа и сдвинул шляпу на затылок.

– Мм... и так ничего, – сказала Муми-мама, – только, пожалуй, без шляпы ты выглядишь гораздо солиднее.

Муми-папа оглядел себя в зеркале и спереди и сзади, оглядел с боков и со вздохом положил шляпу на комод.

– Ты права, – сказал он. – Не шляпа красит человека, а человек шляпу.

– Не то хорошо, что хорошо, а что к чему идет, – добродушно заметила Муми-мама. – Ешьте побольше яиц, дети, ведь вы прожили на хвойных иголках целую зиму!

И она снова ушла на кухню.

– Но ведь должна же она на что-нибудь пригодиться! – не унимался Снифф. – Такая прекрасная шляпа!

– Используем ее вместо корзины для бумаг, – ответил Муми-папа и удалился наверх писать мемуары (большую книгу о своей бурной юности).

Снусмумрик поставил шляпу на пол между комодом и кухонной дверью.

– Ну вот, теперь у вас прибавилось обстановки, – сказал он, широко ухмыляясь: радость обладания вещами была ему совершенно чужда. Он вполне обходился старым платьем, которое носил с того момента, когда родился (где и как – неизвестно), и единственное, с чем он никогда не расставался, была губная гармошка.

– Покончите с завтраком, пойдем проведаем снорков, – сказал Муми-тролль и, прежде чем выйти в сад, бросил яичную скорлупу в новую корзину для бумаг, потому что (иногда) он был очень аккуратный мумитролль.

Гостиная опустела. А в углу, между комодом и дверью на кухню, осталась шляпа Волшебника с яичной скорлупой. И тут сотворилось чудо: яичная скорлупа начала преображаться.