|
Оценить:
|
Зона Справедливости
2
Судьба, однако, продолжала беречь Алексея: в арке внезапно посветлело. По переулку, неуверенно виляя среди глубоких трудноразличимых под рыхлым ледком вдавлин, ехала заплутавшая в ночи легковушка. Четко сознавая, что теряет драгоценные секунды, Алексей нацепил очки, сдернутые им с переносицы еще в самом начале избиения.
Свет фар лениво ополоснул пустое влажное нутро туннельчика. Подпрыгнули на ледяном наплыве алые огоньки, обдав напоследок своды тусклым багрянцем, отчего арка сразу приняла вид отверстого зева адской печи с плохо залитыми углями.
Бурно дыша, Алексей взялся за пылающий затылок. Невероятно, но, кажется, обошлось…
Должно быть, злоумышленники углядели машину, когда та еще только выворачивалась из-за угла, почему и поспешили сгинуть от греха подальше. Удаляющегося хрусткого топота Алексей так, правда, и не услышал, хотя ничего удивительного: от собственного вопля у него до сих пор звенело в ушах.
Вспомнив об этом постыдном, мещанском «Помогите!», пострадавший замычал от унижения. И вообще — отвык он от физических расправ. Последний раз Алексея Колодникова, помнится, били не то в восьмом классе, не то в девятом… Да, но с тех пор — ни разу. До сорока пяти лет везло…
Почувствовав дрожь в ногах, он отступил к сваренной из труб стойке для выколачивания ковров, где и присел на низкую решетчатую полку. Гулкий безлюдный двор, как и следовало ожидать, мольбу о помощи сглотнул равнодушно. Лампа над крылечком ближнего подъезда тлела трепетным сиреневым сгустком, в самой же арке снова стояла тьма кромешная.
«Ну что за сволочи!..» — мысленно простонал Алексей, имея в виду не столько хулиганов, сколько виновников этой тьмы. Есть же там, есть патрон в жестяной тарелке — под самым сводом! Неужели трудно было вовремя поставить стремянку и ввинтить в арке новую лампочку?.. Хотя — бьют. Разбивают, мерзавцы, одну за одной…
Тут ему почудилось вдруг, что в темном окне нижнего этажа возник и шевельнулся смутный блик. Колодников всмотрелся — и вздрогнул. К черному влажному стеклу припало изнутри мучнистое старушечье лицо, тут же, впрочем, отпрянувшее. То есть завтра о случившемся станет известно всему двору. У, вор-роны!.. Старух Колодников ненавидел с детства.
Собственно, можно было уже отрывать поротую задницу от трубчатого холодного железа и, дожевывая обиду, плестись к родному, провались он совсем, очагу. Однако теперь, зная, что старая карга из первой квартиры наверняка за ним подглядывает, Алексей просто не имел права так поступить. Поэтому он продолжал сидеть и мерзнуть, грозно хмурясь в скопившуюся под сводами туннельчика сырую темноту. Пусть видит… Кроме того, Колодников еще не решил, как он обо всем об этом сообщит жене и сыну. И вообще — стоит ли сообщать? Александра в простодушии своем возликует («А-а?.. Тоже досталось? Вот так-то! Чужой беде не смейся, голубок…»), а Димка… Снова кинется к двери, хватаясь за кобуру, или же злорадно заржет? Да заржет, конечно… Чего еще от него ждать?..
А ведь это одна банда работает! Уж больно почерк похожий… Пораженный внезапной догадкой, Алексей выпрямился. Сначала жену подкараулили, теперь вот — мужа… Заказное избиение? Да нет, ерунда!.. (Алексей расслабился.) Во-первых, по заказу работают на совесть, никакой проезжающей мимо легковушкой их не смутишь, а во-вторых, кому бы это могло прийти в голову — тратить деньги на семейство Колодниковых? Может, спутали с кем-нибудь? Услышали голос, поняли, что бьют не того… Но тогда выходит, что и жену с кем-то спутали… Бред какой-то!
Переулок в арке опять возник из темноты. Стеклисто сверкнули края выбоины, колыхнулась зыбкая марля света. Еще одна машина. Надо же! Полпервого ночи, а движение — как на проспекте. Алексей, отогрев дыханием озябшие руки, сунул их под мышки и вновь оцепенел в оторопелом раздумье.
«Попытка ограбления?» — неуверенно предположил он и, запоздало взявшись за левый карман куртки, убедился, что бумажник на месте…
Нет, воля ваша, а присутствовала в его ночном приключении некая неправильность, даже, если хотите, нелепость. Откуда они, например, взялись вообще? В арке их Алексей не углядел, в переулке — тоже… Крались по пятам от самого угла? Тогда бы он услышал шаги… Гулкий переулок, подмерзшая хрупкая слякоть…
Кстати, сколько их было?.. Затрещины, помнится, летели то сзади, то справа, да и не смог бы один человек так часто замахиваться… Прямо пулеметная очередь какая-то…
В арке тем временем становилось все светлее и светлее, автомобильный двигатель ворчал где-то уже совсем рядом, слышно было, как под угодившим в рытвину колесом всхлипнула снежная хлябь. Свет фар широко плеснул по левой стенке туннельчика. Кажется, собирались заезжать во двор.
Так и есть. Алексея окатило светом с головы до ног, и он поспешил принять по возможности независимый, даже несколько недовольный вид. Сижу, дескать, дышу ночным воздухом, а ты тут фарами своими слепишь…
Впрочем, вскоре стойка для выколачивания ковров вместе с присевшим на решетчатый приступочек Колодниковым снова уехала во мрак — машина вписалась в поворот. В следующий миг раздался омерзительный, вздымающий волосы скрежет — левое крыло задело угол арки. Затем на глазах Алексея автомобиль (старая «Волга») неспешно очертил по двору широкий полукруг и с хрустом уперся правой фарой в крыльцо второго подъезда.
Алексей вскочил, выдохнув клуб пара.
— Да что ж ты делаешь, алкаш?! — заорал он, стискивая кулаки. — Жить надоело?..
Ответом была тишина. Дверца так и не хлопнула. А двигатель «Волги», надо полагать, заглох в момент удара.
