|
Оценить:
|
Сто имен любви
- Предыдущая
- 20/40
- Следующая
20
Это было бы замечательно – но беда в том, что Рокко никак не мог и не желал отпускать эту женщину.
Рядом с ней он чувствовал себя нормальным человеком, офицером полиции, черт возьми! Ему нравилось смотреть на нее, вдыхать аромат ее волос, любоваться ямочками на ее щеках, слушать ее непонятные и страстные речи про космос – это возвращало полицейского штемпа в жизнь нормальных, хороших людей, это давало силы, и отказаться от этого он не мог.
Именно поэтому он без тени сомнения придержал дверцу и ввалился в машину вслед за Эбби.
Таксист, склонный к романтизму, весело осклабился в зеркало.
– Куда едем, босс?
Эбби прорычала страшным голосом:
– Босс никуда не едет! У него совещание.
Рокко уселся поудобнее, насколько позволяли габариты машины.
– Совещание отменяется, мы едем кататься.
– Я никуда с тобой не поеду. Мы на сегодня закончили.
– Нет, не закончили.
– Нет, закончили!
– Нет, не закончили!
Таксист веселился от души. Работая в этом злачном месте второй год, он привык получать удовольствие практически от всех романтических историй, здесь происходивших, к тому же мужская солидарность – это вам не кот начхал. Таксист тактично усилил звук радиоприемника и стал внимательно слушать. Не радио, пассажиров.
– Нам, Джеральдина, нужно кое-что прояснить.
– Мне лично все уже и так ясно, разговаривать с тобой на отвлеченные темы я не собираюсь. Неинтересно. Кроме того, глупо обсуждать что-либо в такси.
– Отлично, едем к тебе.
– Нет!!!
– Хорошо-хорошо, не ори. Не к тебе. Давай сейчас выйдем, пересядем в мою машину и я отвезу тебя обратно к остановке...
– Что я, дура?
– Никто и не говорит...
– Зачем мне к остановке – и пилить еще сорок минут до дома, когда у меня ноги отваливаются, если такси отличненько довезет меня до подъезда?
– Я тоже могу отличненько довезти тебя до подъезда и даже донести до двери квартиры.
– Счас! Разбежался!
– Почему ты злишься? Из-за этой глупой бабы и ее мужа?
– Нет! Да! На них я тоже злюсь. Это ненормально – добровольно сносить унижения и побои. Это отвратительно – вымещать свою злобу и свои комплексы на том, кто заведомо слабее. Но ты прав, каждый сам выбирает свою судьбу. Дело не в них. ТЫ – мог помочь. И не помог. Ты должен был...
– Кому должен?
– Не знаю кому. Богу. Папе с мамой, родившим тебя. Мужчина совершает поступки и отвечает за них.
Рокко набрал воздуха в грудь и с шумом выдохнул. Спокойствие, только спокойствие. Этой Джеральдине капелланом бы пойти в армию...
– Эбби, пойми ты, ради бога. Я, ты будешь смеяться, бизнесмен...
– Ха-ха-ха.
– Да, бизнесмен. Что значит в переводе человек дела. Я должен действовать не как викинг, обожравшийся мухоморов, а как взрослый, трезвомыслящий человек. Вот скажи: я подставляю свою – и твою, кстати, – задницу, спасаю эту бестию, прячу ее на конспиративной квартире, она залечивает свой бланш... И уходит обратно к Гоблину! И в каком я виде? Я даже не хочу говорить, что Гоблин закатает меня в бетон...
– Нужен ты ему!
– Как говорил герой одного классического фильма, деньги – тлен. Главное – уважение.
– Насмотрелись «Крестного отца» и лепите из себя мафиози, а уши торчат!
– Это – ЕГО жена, понимаешь ты это?
– Я тебе не жениться на ней предлагаю, а помочь избитой женщине.
– А зачем ей помогать, если она, во-первых, сама может о себе позаботиться, а во-вторых, любит своего сволочного мужа?
– А если он ее убьет?
– А если она его? Ты скажешь, чтобы я начал спасать Гоблина?
– Что ты глупости...
– Это не глупости. Видела у него шрам через всю рожу? Это Марго год назад застукала его в кабинете с секретаршей. Об него она расколотила напольную вазу, а несчастную девицу гнала через полгорода веником.
– Ну и правильно!
– Интересно получается...
Таксист, потерявший интерес к беседе, кашлянул.
– Я извиняюсь, мы поедем или как?
Рокко очнулся от созерцания сердитого и хорошенького личика Эбби и мрачно изрек:
– Нет. Не поедем. Держи десять за простой, хватит?
– Всегда пожалуйста. Если еще когда захотите посидеть поворковать – вызывайте через диспетчера.
Рокко вылез сам и вытащил за собой Эбби. Она стояла, сердито кусая губы и не глядя на него. Рокко примирительно ткнул ее пальцем в плечо.
– Не сердись. Обещаю, что завтра же узнаю, как у Марго дела, и постараюсь помочь, чем смогу. Устраивает?
– Наврешь...
– Слово Кордильера! Мир?
– Перемирие.
– Можно отвезти тебя домой?
– Нет. До автобусной остановки.
– У тебя же ноги болят.
– Не твое дело.
Большую часть пути они проделали в полном молчании, но это не очень расстроило Рокко. Зато он мог сколько угодно рассматривать ее профиль и надутые губы.
Уже на подъезде к площади он нарушил молчание:
– Спасибо, что согласилась пойти со мной.
– Пжалста.
– Значит, завтра я звоню в бар?
– Да. Джесси. Джессика.
– Ты уверена, что не надо довезти тебя до дома?
– Уверена.
– А как ноги?
– Не твое дело.
– Где-то я это уже слышал.
– Еще услышишь, не волнуйся.
– Джеральдина, у тебя ужасный характер.
– Другие не жаловались.
– А я тоже не жалуюсь. Просто с грустью констатирую. Ну что, вечер испорчен?
Эбби впервые повернулась и посмотрела ему в глаза.
– На самом деле нет. Если бы не этот кошмар... Все было здорово. Я хоть креветок натрескалась.
– Любишь креветки?
– Очень. Только обычно я ем такие... на семечки похожие.
– С пивом хоть?
- Предыдущая
- 20/40
- Следующая
