Когда мертвые оживут

Оглавление

190

На полу валялся игрушечный Бэтмен. Уэйн подобрал его и вложил ребенку в руки. Уместно было что-то сказать, но он не мог придумать ничего подобающего. Закрывая дверь, заметил в задней части несколько коробок неизвестно с чем, а среди них два ящика воды. Вернулся и вскрыл коробки: консервы, упаковки макаронных изделий, лапша быстрого приготовления.

Он огляделся. Не было видно ни ходячих трупов, ни Зака с Тедом. Они ушли, прихватив тележку.

Уэйн откинул лицевой щиток и вытер лоб. Взял из фургона бутылку воды, сдвинул респиратор, выпил все залпом. Сердце бешено колотилось, и он вдруг понял, что тишина и зной давят невыносимо. Он ощутил себя одиноким и маленьким, потянуло к Теду и Заку, пусть даже они задумали его убить.

Уэйн сунул под мышку три бутылки и зашагал прочь. Зак и Тед стояли у грузовика без номеров, который заглох на обочине в буйно разросшейся траве.

Тед оглянулся с улыбкой:

— Ты не поверишь!

Уэйн вручил им по бутылке и осознал, что видит целый склад солдатских пайков — поддон на поддоне. После урагана «Катрина» его семья питались такими несколько недель.

— Черт возьми, — сказал Уэйн.

— Точно, — согласился Зак. — Черт возьми.

Сотни коробок по шестнадцать полноценных обедов в каждой. С места, где стоял Уэйн, было видно, что задние поддоны забиты упаковками воды. Такими же, как в фургоне.

— Надо же! — сказал Тед. — И от ФАЧС бывает толк.

— Ага. — Зак не придумал, что еще добавить.

Он залез в грузовик, сорвал толстую пленку, крепившую припасы к поддонам, и начал сбрасывать коробки к Теду и Уэйну.

На тележке поместилось пять штук. Уэйн покатил ее обратно к джипу. Зак и Тед шагали впереди, у каждого по коробке.

Первая вылазка обошлась без происшествий. В ходе второй Теду пришлось пустить в ход биту: из леса молнией вылетело голое существо на рваных культях, оставшихся от рук и ног. Ни ушей, ни век, ни губ. Тед прибил его с большим удовольствием.

— Зараза! — сказал Тед, когда они отправились к грузовику в третий раз. Он высосал бутылку воды и рыгнул. — Может, заведем грузовик и поедем?

Зак какое-то время смотрел на него, моргая; его лицо блестело от пота. Темные пятна под мышками как будто натекли из пистолетов.

— Конечно, Тед, — молвил он, кивая и скалясь. — Обязательно. Но сначала вырубим сосны. И проделаем просеку до шоссе сто девяносто.

— Я что? Я ничего, — пожал плечами Тед. — Просто сказал.

— Ага, ага. Хорош. Пошевеливайся. Сейчас загрузим, сколько сможем, а завтра вернемся с грузовиком. Тогда мы Сета…

Где-то рядом завыла нежить — протяжно и скорбно.

— А, сука! — сказал Тед. — Откуда, черт побери?

— Оттуда, — ответил Уэйн.

Неподалеку от места, где он встретил первого сегодняшнего мертвеца, стояла уже новая тварь. Она взвыла вторично и на сей раз голосила дольше и громче, с настойчивостью.

— Вот гадство! — произнес Зак. Со всех сторон донесся ответный скулеж. — Дело дрянь. Бежим.

Они бросились наутек, держа биты наготове. С обеих сторон границы из леса шли мертвецы, их вопли слились в единый хор.

Беглецы настигли воющую тварь. Тед ударил, не снижая скорости, но промахнулся, споткнулся и чуть не упал, выронив биту. Зак, задыхаясь, привалился к дереву. Тед стоял согнувшись, упираясь руками в колени, и тяжело дышал.

— За битой не вернешься? — спросил Уэйн, прижимаясь спиной к машине.

— На кой мне это нужно? В джипе еще шесть штук, — ответил Тед.

Уэйн выстрелил ему в лицо. Большую часть челюсти снесло начисто. Тед рухнул, мяукая и хватаясь за место, где прежде торчал подбородок. Меж пальцев струилась кровь.

Надо было начинать с Зака — тот всегда был проворнее, и вот теперь Зак убежал, скрылся из виду.

— Твою мать! — сказал Уэйн.

Зак высунулся из-за дерева и открыл огонь из «таурусов».

Уэйн укрылся за джипом. Мертвецы наступали со всех сторон.

Если дело доходит до умерщвления школьного кота, то день и вправду не задался.

Утро Сью началось именно с этого, что вовсе не улучшило ее настроения. Мистер Полосатик давно болел, ему было лет пятнадцать, он терял зрение, и после ее ухода в пакгаузе не осталось бы решительно никого, кто мог бы о нем позаботиться. Она надеялась, что к брошенным детям проявят больше сострадания, но в глубине души сомневалась в этом.

Она позволила коту доесть остатки тунца, смешанные с молочным порошком и парой истолченных таблеток тайленола. Затем уложила его к себе на колени, погладила по голове; набросила на морду полотенце, а сверху надела пластиковый пакет. Да, ему так будет лучше. Теперь он свободен. Она обошлась с ним как могла мягко и ласково, а потом, когда все закончилось, положила Мистера Полосатика на матрасик, чтобы там его и нашли.

Они сидели как в осаде, и даже после наступления темноты Сью не могла спуститься и дойти до помойки. И наверху, в двух офисных кабинетах, где постоянно находятся сироты, Полосатика не пристроить. Днем дети — по крайней мере, те, у кого имелись родители, — шныряли везде, даже внизу, куда им было запрещено ходить. Пусть лучше обнаружение мертвого кота пройдет достойно и по плану, подумала она, это даже может иметь воспитательное значение. Ой, неужто в ней проснулся педагог? Да эти детишки своими глазами видели столько смертей, причем самых ужасных; чему их может научить смерть кота? Вспомнив об этом, она перестала улыбаться.

Так все и вышло: когда в восемь часов дети собрались, кота нашли на подстилке мирно отошедшим в вечную ночь.

Двадцать ребятишек в возрасте от трех до десяти. Надзирали за ними чиновница и ассистентка зубного врача — женщины средних лет, не слишком-то похожие на преподавателей. После короткой траурной церемонии под управлением Сью Мистера Полосатика похоронили: завернули в кусок полиэтилена и бросили из окна третьего этажа в кучу красноватой земли близ незаконченной стройки. Импровизированный саван в полете частично развернулся, и тельце кота не достигло цели, а шлепнулось на асфальтовую площадку перед пакгаузом. Что с этим делать, кроме как затворить ставни? Одни дети плакали, другие угрюмо молчали. Но только не Джейсон — этот еще раз подтвердил нехорошее мнение, которое у Сью о нем сложилось.