Торговец забвением

Оглавление

Они с Брайаном ушли пораньше — заказов с доставкой было очень много. Некоторые производились, что называется, загодя. Так, к примеру, надо было доставить бокалы и шампанское к празднованию совершеннолетия. Я остался в магазине и, как всегда, расточал улыбки покупателям.

Вечером, вскоре после восьми, зашел Джерард. Усталый, с посеревшим лицом, он осведомился, не желаю ли я закрыть это проклятое заведение пораньше и пойти куда-нибудь перекусить. Куда-нибудь, где тихо и спокойно. Потому как у него ко мне разговор.

Я взглянул на изнуренное его лицо, слегка сгорбленную спину. Я был на двадцать лет моложе, мне не давали общего наркоза, и, несмотря на то, что раны были в общем-то пустяковые, чувствовал себя усталым и разбитым. А он, должно быть, куда как хуже. Впрочем, возможно, это вызвано не только мелкими и невыносимо зудящими ранками, но является отголоском той истории с фургоном… того ощущения близости смерти, которое я тогда испытал.

— Можем купить чего-нибудь у Санг Ли и пойти ко мне, — предложил я. — Если вы, конечно, не против.

Он был не против. Мало того, даже вызвался сбегать за едой, пока я буду закрывать лавку. Кстати, скоро ли я собираюсь закрывать?

— Через полчаса, — ответил я. — А пока позвольте угостить вас вином.

Он вздохнул, уселся на стул, который я принес из конторы, и, глядя на две наши перевязи, иронично улыбнулся.

— Шикарно смотритесь, — заметил он.

— Идея Флоры, не моя.

— Догадливая дамочка.

— Сейчас принесу вино.

Зайдя в контору, я налил в один бокал настоящего «Сент Эстефа», а в другой — подделку из «Серебряного танца луны». Вынес и поставил на прилавок.

— Попробуйте оба, — предложил я. — А потом скажете, что думаете по этому поводу.

— А это что?

— После узнаете.

— Но я не эксперт… — возразил он. Однако все же отпил из одного бокала, покатал вино на деснах и скроил гримасу — так, словно проглотил дольку лимона. — Слишком сухое, — заметил он.

— Теперь из второго.

Сперва казалось, что содержимое второго понравилось ему больше. Затем он задумчиво осмотрел бокал и осторожно поставил его на прилавок.

— Ну? — осведомился я. Он улыбнулся.

— Первое… довольно специфичное. Второе приятное… но, пожалуй, легковато. Теперь вы, конечно, скажете мне, что первое намного дороже, да?

— Прекрасно. Второе, которое показалось вам приятным, но легковатым, из «Серебряного танца луны». Первое на вкус таково, каким ему и полагается быть согласно этикетке.

Он обдумал услышанное.

— Тогда многие предпочтут подделку. Люди, не знающие, каким должно быть это вино.

— Да. Потому как напиток вполне приятный. Подозрений не вызывает.

Он отпил еще глоток настоящего.

— Но, узнав, что к чему, начнут отдавать предпочтение настоящему.

— Если бы у меня сейчас было, я бы угостил вас одним из самых замечательных «Сент Эстефов»… «Ко д'Эстурнель», к примеру, «Монтро» или «Кален Сегюр»… Потому как это, пожалуй, сугубо буржуазное… Слишком уж терпкое и резкое на вкус.

— Верю на слово, — добродушно заметил он. — Всегда хотел больше знать о винах.

— Подождите.

Я снова попробовал оба вина — это напоминало встречу со старыми друзьями. Вино из «Серебряного танца», будучи откупоренным и тут же закрытым снова, сохранилось, однако теперь, когда я налил себе второй раз из той же бутылки, показалось, что оно начало портиться. Ибо для того, чтобы сохранить совершенный вкус, вино должно находиться в контакте с пробкой. Чем больше воздуха в бутылке, тем больше вреда для вина.

Я принес ему обе бутылки, настоящую и подделку, и пересказал, что сообщил мне Анри Таве.

Он внимательно выслушал, подумал немного, затем спросил:

— Послушайте, почему вас в первую очередь волнует поддельное вино, а не виски? Или мне показалось?

— Потому… — начал я, но тут меня перебили ворвавшиеся в лавку покупатели. Они хотели знать, чем таким, не слишком дорогим, можно запивать утку Санг Ли с хрустящей корочкой, креветки по-пекински и говядину в устричном соусе. Джерард с интересом прислушивался к нашей беседе, а затем, наблюдая, как они по очереди выходят, один — с бутылкой «Бержерака» другой — «Соава» и третий — «Коте дю Венту», осведомился:

— Похоже, вы продаете не только вино, но и знания, верно?

— Ага. И еще удовольствие. И радость общения. Хо, чего ни за какие деньги не купить в супермаркете.

Крупный мужчина, явно «под мухой», протолкнулся в дверь, вошел, нетвердо держась на ногах, и громко потребовал пива. Я без всяких возражений продал ему требуемое. Он неуклюже выложил деньги на прилавок, икнул и, пошатываясь, вышел. Дже-рард, неодобрительно хмурясь, провожал его взглядом, а потом сказал:

— Он же был пьян…

— Да.

— И вам это безразлично?

— Ровно до того момента, пока они не начинают блевать на пол.

— Но это же безнравственно. Я усмехнулся.

— Я и уход от действительности тоже продаю.

— Временный, — неодобрительно уточнил он. Аскетизм, присущий шотландцам, взял верх над воспитанием.

— Пусть временный. Все лучше, чем ничего… — сказал я. — Таблетку аспирина дать?

Он невнятно хмыкнул — то ли усмехнулся, то ли кашлянул.

— Похоже, с воскресенья вы питаетесь исключительно аспирином?

— Да, вы правы, — я проглотил две таблетки, запил их «Сент Эстефом», что само по себе было кощунством. — Я и сам не прочь уйти от действительности…

Он окинул меня странным холодным взглядом, значение которого я сперва не понял, и только после этого напомнил о моих заячьих скачках по двору.

— Ну, по крайней мере… когда меня не грабят. Он иронически кивнул и терпеливо ждал, пока я закончу обслуживать двух покупателей и объяснять им, почему сотерном никак нельзя запивать бараньи котлеты — в этом случае и то и другое просто отвратительно на вкус.