Время нашего страха

Оглавление

– Мы обязаны проверить, – настаивал Дронго. – Сегодня вечером вы назовете каждому из них разное время вашей поездки к Алле. И завтра мы будем ждать, кто там появится и в какое время. Возможно, наша проверка ничего не даст. Но убийца не просто так послал вам цифру «четыре». Он твердо рассчитал, что следующей жертвой должны быть именно вы. Давайте опередим его и немного «поможем».

Ледков тяжело вздохнул, сжал губы, взял листок бумаги и ручку.

– Записываю, – сказал он. – Жене Петунину я скажу, что поеду к Алле в два часа дня. Эмилю Борисовичу сообщу, что буду там в три. Представляю, как он удивится. Я ему об этом никогда не говорил. Он верный семьянин, его такое поведение даже коробит. Саше Казберуку скажу, что поедем в четыре. Аллу предупрежу, что буду в пять. И… – он вдруг поднял голову, – как мне сказать об этом жене?

Дронго нахмурился. Ледков был прав. Сказать подобное супруге невозможно.

– Она ничего не знает про Аллу, – твердо заявил Геннадий Данилович. – Как мне ей об этом сказать? Ваш план страдает очевидным изъяном. Я не могу называть жене время, когда отправлюсь к любовнице. Это невозможно.

– Мы можем исключить ее из списка, – предложил Дронго, – проверим пока четверых. Если проверка не даст результата, будет проверять троих остальных. Вашу супругу, Дербеневу и Кросса.

– Сумасшедший дом, – проворчал Ледков убирая ручку. Он взглянул на список. – Всё равно полный идиотизм. Четыре самых близких мне человека. Даже не представляю, как можно им не доверять.

– Сейчас вы сделаете четыре звонка, – сказал Дронго, – и дадите мне завтра всех ваших вооруженных людей. Мы устроим засаду у подъезда.

– Согласен, – хмуро кивнул Геннадий Данилович. – А когда мне нужно самому входить в этот подъезд? В два, три, четыре или пять? Или мне нужно четыре раза входить в дом, проверяя, когда там будет возможный убийца.

– Нет, – твердо сказал Дронго, – вы будете сидеть у себя в офисе, в этом кабинете и ждать результатов нашей проверки. Входить будет другой человек.

– Кто-нибудь из сотрудников охранного агентства?

– Нет, – ответил Дронго, – конечно, нет. Входить буду я сам. Все четыре раза.

Ледков замер. Затем медленно покачал головой

– Это глупо. Если предатель – кто-то из своих, то вас тоже могут вычислить. И спокойно убить.

– Надеюсь, что меня убить не так легко, – возразил Дронго. – Видимо, я плохо представился. Я не просто профессиональный эксперт по расследованию преступлений. В своё время я сотрудничал с Интерполом, помогая им находить наркодельцов. И был экспертом специального комитета ООН. Я прекрасно стреляю с обеих рук, умею за себя постоять. Лет двадцать назад я даже дрался с великим Миурой. Конечно я не мог ничего сделать, но несколько секунд все-таки продержался. Меня не так легко убить, господин Ледков.

– Надеюсь, что нелегко. Но зачем так рисковать? Можно послать другого…

– Нет. Это подло. У меня есть свои моральные принципы. Нельзя устраивать засаду на убийцу, подсылая к нему в качестве приманки другого человека. Если эту «приманку» убьют, я никогда себе не прощу. Поэтому я буду четыре раза сам входить в этот подъезд, кто бы ни ждал меня на лестнице.

– Мне не нравится ваш план, – вдруг сказал Ледков. – Но мне нравится, как вы себя ведете. Если всё пройдет нормально, я удвою ваш гонорар.

– И в этом случае я не могу согласиться, – возразил Дронго, – мой гонорар и гонорар моих помошников уже указаны в договоре, который мы подписали. Никаких «премиальных» мы не берем. Это не тот случай. Мы обязаны сделать свою работу надежно и честно. А вот если ваш секретарь даст мне стакан горячего чая, я не откажусь.

– Может, кофе? – предложил Ледков.

– Я почти не пью кофе, – признался Дронго, – только чай.

– Сейчас принесут. – Геннадий Данилович позвонил секретарю: – Сделай нам два чая. И быстро принеси.

Он взглянул на Дронго.

– Мне рассказывали про вас разные истории. Но я не думал, что всё это правда.

– Как правило, люди преувеличивают возможности других, недооценивая себя. Или, что ещё хуже, слишком переоценивают свои возможности, презирая остальных. Уметь выбрать правильный баланс между своими истинными возможностями и способностями других людей есть признак профессионализма.

– Как и в бизнесе, – согласился Ледков.

– Теперь поговорите с каждым из тех, кто обозначен в вашем списке, – предложил Дронго, – мы проверим всех четверых и, возможно, уже завтра будем знать, кто из них мог сообщить возможному убийце о смене охранников.

– Вы думаете, что убийца и его помошник – разные люди?

– Почти уверен. В нашем списке никто не умеет стрелять. Никто, кроме Казберука. Он, конечно, вызывает наибольшие подозрения. Его знали все ваши бывшие друзья. Его могли впустить в свои квартиры и Туричин, и Сипаков. Они знали, что он ваше доверенное лицо. Его мог впустить в свою комнату и Низамов. Но меня беспокоят двое кавказцев, которые приходили в подъезд Сипакова и которых потом никто не видел. Они явно не похожи по описаниям на Казберука. А он ведь приезжал вместе с нами за день до убийства во двор, где живут Сипаковы. И мы приезжали на двух роскошных машинах, не запомнить которые было почти невозможно. Туда не так часто приезжают «Мерседесы» и «БМВ» таких моделей. Вокруг приехавших машин было много детей, и они могли запомнить Казберука. Если бы на следующий день Александр Трофимович появился в этом дворе, то кто-то мог его сразу узнать. И сам Казберук это прекрасно понимал. Поэтому я не верю, что он лично стрелял в Сипакова, даже если он кого-то информировал о смене охраны.