Зараза

• Предыдущая
• 2/147
• Следующая

— До Прадхо-Бей примерно восемь миль, — сказал Рон, — но мы свернем на запад приблизительно через милю. Помни, если нас остановят, — мы едем на новое нефтяное месторождение.

Дику ничего не оставалось, кроме как кивнуть в знак согласия. И что Рон так дергается при одном упоминании о цели их поездки? Поежившись, Дик окинул взглядом плоскую однообразную заболоченную тундру, стальное серое небо — неужели Рону нравится работать в таком мрачном месте? Видимо, жизнь не очень баловала обитателей покрытого осадочными породами пологого аляскинского плато.

— Неплохая погодка, — произнес Дик, чтобы разрядить обстановку. — Интересно, какая сейчас температура?

— Тебе просто повезло, — ответил Рон. — С утра было солнышко, так что сейчас около пятидесяти по Фаренгейту. Теплее здесь редко бывает. Довольствуемся тем, что есть. Попозже падет туман — это случается довольно часто. Знаешь, тут бытует шутка — неизвестно, то ли это последний снегопад прошлой зимы, то ли первый — наступающей.

Дик вежливо улыбнулся, подумав, что людей, которых смешат подобные шутки, можно только пожалеть.

Через несколько минут Рон свернул на узкую, недавно проложенную дорогу, ведущую на северо-запад.

— И как тебя угораздило найти это заброшенное иглу? — спросил Дик.

— Это не иглу, — ответил Рон, — это дом, построенный из торфяных брикетов, скрепленных китовым усом. Иглу — временные убежища, их строили в период охоты в заснеженных полях — что-то вроде палаток, а вообще местные эскимосы жили в торфяных хижинах.

— Признаю свою ошибку, — не стал спорить Дик. — Ну и как ты нашел эту хижину?

— Совершенно случайно, — ответил Рон, — когда строили дорогу. Бульдозер протаранил лаз, ведущий в дом.

— Там все на месте? — подозрительно спросил Дик. — Меня это тревожило весь полет. Было бы очень жаль проехаться в такую даль впустую.

— Не бойся, — успокоил друга Рон. — Никто ничего не тронул, уверяю тебя.

— А нет ли в том месте, куда мы едем, других таких хижин? — предположил Дик. — Кто знает, может быть, там целая деревня.

Рон пожал плечами:

— Может, и так, но никто не хочет искать приключений на свою голову. Если об этом деле пронюхают в администрации штата, то прости-прощай строительство нефтепровода. Это будет настоящая катастрофа, потому что нам надо успеть построить нефтепровод до зимы, а она наступит в августе.

Внимательно глядя на обочину дороги, Рон начал тормозить. Машина остановилась у небольшой пирамидки из камней. Предостерегающе положив ладонь на плечо Дика, чтобы тот оставался на месте, Рон оглянулся. Убедившись, что на дороге никого нет, он вылез из машины, жестом пригласив Дика следовать за собой.

Снова заглянув в джип, Рон достал оттуда две поношенные замасленные куртки и рабочие рукавицы. Одну куртку и пару рукавиц он отдал Дику.

— Держи, тебе это понадобится, — пояснил он. — Мы полезем под слой вечной мерзлоты.

Опять сунувшись в джип, Рон на этот раз достал оттуда мощный фонарь.

— Теперь все в порядке, — нервно проговорил он. — Мы не сможем пробыть здесь долго. Мне не хочется, чтобы кто-то, появившись на дороге, поинтересовался, что за чертовщина происходит.

Следом за Роном Дик направился к северу от дороги, по которой они приехали. Словно материализовавшись из воздуха, появилась туча москитов, яростно накинувшихся на друзей. В полумиле впереди Дик сумел разглядеть туманный берег и понял, что это Северный Ледовитый океан. Во всех остальных направлениях простиралась бесконечная, однообразная, ровная, как бильярдный стол, тундра, сливающаяся вдали со столь же безрадостным горизонтом. Над головой кружились и суматошно кричали морские птицы.

Пройдя с десяток шагов, Рон остановился. Еще раз воровато оглянувшись по сторонам, он склонился над пестро, под цвет тундры, раскрашенным куском фанеры и, приподняв его, открыл черневшую в земле квадратную яму глубиной около четырех футов. В северной стене ямы виднелся вход в узкий лаз.

— Похоже, хижина была погребена подо льдом, — заметил Дик.

Рон кивнул:

— Мы думаем, что этот кусок пакового льда вынесло на берег во время страшного зимнего шторма.

— Настоящая могила, — проговорил Дик.

— Ты точно уверен, что хочешь это сделать? — спросил Рон.

— Не болтай чепухи, — проронил Дик, надевая парку и натягивая рукавицы. — Для этого я проделал тысячу миль. Пошли.

Рон забрался в яму и опустился на четвереньки. Согнувшись в три погибели, он протиснулся в лаз. Дик последовал за приятелем.

Продвигаясь по лазу, Дик не видел ничего, кроме жутковато темневшего впереди силуэта Рона. Темнота становилась все гуще, словно окутывая друзей холодным мрачным одеялом. Мысленно Дик поблагодарил Бога за то, что не страдает клаустрофобией. Приблизительно через шесть футов стенки лаза раздались в стороны. Пол стал покатым, и появилась возможность приподнять голову. Высота подземного хода достигла трех с половиной футов. Изо рта валил светлеющий в скудном свете пар. Рон подался в сторону, и Дик оказался рядом с ним.

— Стены холоднющие, как ведьмины титьки, — произнес Дик.

Луч фонаря заплясал по углам, высвечивая распорки, сделанные из ребер белуги.

— Смотри, лед, обрушившийся на пластинки китового уса, превратил их в подобие зубочисток.

— А где же обитатели этой хижины? — спросил Дик. Рон направил луч фонаря на треугольный осколок льда, пронзивший крышу домика.

— Они по ту сторону этого осколка, — сказал он и передал фонарь Дику.

Взяв фонарь, Дик пополз вперед. Было неловко признаться даже самому себе, но ему стало неприятно.

• Предыдущая
• 2/147
• Следующая