|
Оценить:
|
Шарада Шекспира
2
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
- Очень! - ответил он, не отрываясь от газеты.
- Да ведь ты даже не смотришь! - возмутилась Ева.
Дорогой натуральный шелк красиво облегал ее полное тело, подчеркивая все округлости и складки. Здесь присутствовали, переливаясь, разные оттенки зеленого - от изумруда и бирюзы до цвета незрелых яблок и листьев салата.
Смирнов поднял голову от газеты.
- По-моему, слишком обтягивает, - сказал он. - Ты не находишь? Можно было бы надеть что-то попросторнее.
- Ка-а-ак?! - задохнулась Ева. - Предлагаешь мне облачиться в бесформенный балахон?
- Нет, но…
Еву понесло:
- Тебе, значит, моя фигура не подходит? Я толстая, да?! Ну и плевать! У меня новый имидж, между прочим. Ты забыл? Я создаю образ дамы семнадцатого века. В старину мужчины умели ценить женскую красоту, не то что сейчас. Рубенс обливался бы горючими слезами, глядя на этих плоских, тощих моделей, от которых современные кавалеры приходят в телячий восторг!
- Я вовсе не то имел в виду, - неуклюже оправдывался Смирнов.
- Дай сюда! - сердито сказала Ева, протягивая руку за газетой. - Что ты там нашел?
Вверху страницы красовался жирный заголовок: «Сенсация недели! Женский бог - на скамье подсудимых? Знаменитый пластический хирург убивает свою любовницу! Скандальные подробности роковой страсти!»
Ева опешила.
- Он что, в самом деле убил свою любовницу?
- Не знаю. Возможно.
Всеслав Смирнов занимался частным сыском, а Ева Рязанцева иногда помогала ему раскрывать наиболее сложные дела. По профессии она была учительницей испанского языка, а по складу ума - тончайшим психологом. Ее интуиция граничила с ясновидением, умело выстраивая цепочки ассоциаций, которые приводили к разгадке нетрадиционным путем.
Всеслав и сам любил поломать голову, берясь за исключительно сложные, необычные дела, в которых мог быть задействован его интеллект. Работа ума доставляла ему ни с чем не сравнимое наслаждение. Его кумиром был Ниро Вулф, созданный воображением писателя Стаута, - сей детектив раскрывал преступления, не выходя из дома. К сожалению, пока господин Смирнов не мог похвастаться тем же, но всеми силами стремился достичь подобного совершенства.
- На Вулфа работал Арчи Гудвин, - изредка повторял Всеслав. - Он выполнял все черновые поручения. А я - один в двух лицах!
- Зато у тебя есть я! - утешала сыщика Ева. - В безвыходной ситуации я всегда прихожу на помощь.
Скромность была ей незнакома. А открыто высказывать мысли Ева считала одним из своих новых главных достоинств.
- Разумеется, дорогая, - соглашался Смирнов. - Если бы не ты…
В этом была изрядная доля правды.
- Ничего себе! - воскликнула Ева, погружаясь в чтение газетной статьи. - Какой кошмар! Вот так приди к врачу… и он тебя зарежет за твои же собственные деньги!
- Причем немалые.
Она уже забыла и о новом наряде, который обтягивал ее соблазнительные формы, и о художнике Рубенсе, изображавшем на своих полотнах чувственную роскошь пышных женских тел.
- Телефон звонит, - сказала она, направляясь в гостиную с газетой в руках. - Возьму трубку.
Приятный мужской голос попросил ее пригласить господина Смирнова.
- Так всегда, - пробормотала Ева. - Если звонит мужчина, ему почему-то нужен Смирнов! Если звонит женщина, то же самое. Тебя! - вздохнула она, подавая сыщику трубку. - Клиент, наверное.
- Вас Адамов беспокоит, - после отрывистого приветствия нервно произнес мужчина. - Лев Назарович. Ну, вы знаете!
- Простите, не имею чести, - возразил Всеслав.
- Вы что, газет не читаете? Телевизор не смотрите? Ах, да… мою фамилию открыто не указывают, опасаются судебных исков. А меня и так уже все узнали! Известность иногда превращается в проклятие!
- Вы тот самый…
- Угадали. Я тот самый хирург-душегуб, зверски лишивший жизни собственную возлюбленную. Что, не будете теперь со мной разговаривать?
- Отчего же? Виновным человека может назвать только суд.
- Не надо лицемерить, умоляю вас! - простонал Адамов. - На меня в этом городе разве что ленивый пальцем не показывает. Москва была и осталась огромной деревней, где сплетни разносятся с быстротою молнии.
- Чем могу быть полезен? - поинтересовался Смирнов.
- Вы ведь сыщик?
- В некотором роде.
- Ну, стало быть, вы мне и нужны! Телефон ваш я узнал от одной своей клиентки, она у меня дважды оперировалась… впрочем, не важно. Вы ей помогли выпутаться из крайне щекотливой ситуации, и она порекомендовала обратиться именно к вам.
- По какому поводу? Я не адвокат.
- Я никого не убивал! - сорвался на фальцет господин Адамов. - Но милиция устанавливать истину, конечно же, не собирается. Даже если меня не арестуют, то я до конца дней не смогу отмыться от этой грязи! Вы понимаете? Мое доброе имя, карьера, репутация, семья… все, все будет разрушено! Распутайте этот жуткий клубок… я ничего не пожалею. У меня есть деньги!
- Вы хотите нанять меня?
- Да-да… Да! Нанять… простите! Господин Смирнов, я хочу нанять вас для расследования убийства моей… сотрудницы. Бедная Лялечка! Возьметесь?
- Кто такая Лялечка? - спросил сыщик.
- Лейла Садыкова… медсестра, которую убили. Так вы беретесь?
- Пока не знаю. Давайте встретимся, поговорим.
- Хорошо. Можно было бы в столовой нашей клиники.
- Нет, - отказался Всеслав. - Лучше на нейтральной территории. У вас есть машина?
- Да.
- Подъезжайте через час к бильярдной «Золотой шар». Я вас буду ждать в баре.
Господин Адамов коротко поблагодарил и положил трубку.
- Кто это был? - спросила Ева. - Голос заядлого сердцееда.
- Адамов… тот самый пластический хирург.
Ева поняла, что в театр ей сегодня придется идти одной. Может, оно и к лучшему.
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
