Мы из ЧК

Оглавление

...

«Ночью идем на Сузак. Самозваный хан с бандой двинулся на Балыкчи, очевидно, держит курс на Туркестан, — писал Никитенко в докладной на имя Журавлева. — В отряд прибывают новые люди. Не хватает оружия».

Отряд, как и раньше, двигался по бездорожью. На рассвете тринадцатого февраля достиг окрестностей Сузака. В темноте дозор отряда не заметил бандитов, притаившихся за домами, и те подняли шум. Никитенко, рассчитывавший на внезапность, вынужден был отдать приказ на открытие огня. После короткого боя отряд занял Сузак.

* * *

Пробыв в Сузаке трое суток и оставив для прикрытия небольшие группы, которые были разгромлены отрядом Никитенко, Султанбек с отрядом, насчитывающим не менее тысячи всадников, ушел на Балыкчи. Вернувшаяся из Таш-сарая разведка донесла хану: «Со стороны Туркестана движутся войска неверных». Султанбек потерял покой. Не поделившись печальными известиями с приближенными, он сидел у сандала в чайхане Ташмет-ака и долго размышлял, как поступить дальше. Вошедший в комнату табиб Асадулла, заметив на лице хана тревогу, осторожно спросил:

— Что приуныли, ардакты хан?

— Как дальше действовать будем, Асаке? Слышал, что рассказывал мне Салыкбай, который прикончил молодого чекиста Тныштыкбаева в Когашике, потом, узнав, что красные подходят, удрал к нам. Вот и думаю: идти нам дальше на Туркестан, или…

— Насчет неверных слышал и я, — заметил Асадулла.

— Давай сделаем так, — решил Султанбек. — Мне донесли, что в Сузаке находится маленькая группа чекистов. Их мы разобьем. Отзовем туда и Мадияра из Чулака, других верных людей. Основные силы соберем в Сузаке. Превратим его в крепость. В районе Балыкчи оставим до четырехсот человек во главе с начальником передового поста в Таш-сарае.

Их беседу прервал взволнованный голос Оспанбека:

— Красные подходят к сараю, что делать?

— Что делать? — переспросил Султанбек. Его лицо налилось гневом. — Бить их надо! Созывай людей, табиб!

Через полтора часа, в полдень двенадцатого февраля, бандиты, возглавляемые Султанбеком, завязали бой с отрядом Исаева. Хан определил, что красных было не так уж много, но дрались они упорно, с каким-то ожесточением. Их меткие выстрелы сражали бандитов наповал. Заняв выгодную позицию, бойцы Исаева вели прицельный огонь, расстреливая почти в упор метавшихся взад и вперед всадников.

Ночью Султанбек дал людям немного передохнуть, а, утром повел их в атаку на красных. Но тех на прежних позициях не оказалось. Тогда Султанбек разбил свой отряд на группы, начал поиск. И снова завязался бой — уже несколько в стороне. Пока шла перестрелка, Султанбек встретился с табибом, который сообщил ему о новых разведданных, полученных от своих людей: к красным подходит подкрепление.

— Может, действительно уйти в Сузак? — спросил Асадулла.

— Так и сделаем, — согласился Султанбек. — Оставим здесь человек четыреста во главе с Абильбеком. Пусть сдерживают неверных, бьют до последнего патрона. Мы же уйдем в Сузак, там укрепимся… Посмотрим, кто кого! Посмотрим!

Позднее, на следствии, Асадулла говорил, что Султанбеком еще в чайхане Ташмет-ака овладел страх. Тогда он еще не знал, что к отряду Исаева присоединились бойцы, присланные из Кзыл-Орды.

В Сузаке Султанбек не встретил сопротивления, так как отряд Никитенко еще раньше покинул кишлак. Это еще больше расстроило хана.

…В районе между Балыкчами, Таш-сараем и Джамантасом продолжались упорные бои. В одном из них, во время яростного натиска бандитов, пулей ранило Исаева. Наскоро перевязав рану, он продолжал командовать бойцами.

Кзыл-ординский отряд возглавлял Поляков. Вместе с ним Абрамук и Исаев перегруппировали силы и на следующий день совершили внезапный бросок на позиции бандитов. Этим боем руководил Абрамук, так как тяжелораненый Исаев потерял много крови и был отправлен в Туркестан, а затем госпитализирован в Ташкенте.

В последующие дни бои шли с небольшими перерывами. Захваченные в плен бандиты рассказывали о подавленном настроении в группах, руководимых Урпековым, о недоверии к Султанбеку, который обещал мятежникам привольную жизнь.

Пятнадцатого февраля бойцы из отряда Абрамука, в основном чимкентцы и кзылординцы, продолжали теснить бандитов. Петр Николаевич на поле боя с радостью встречал молодых, одетых в красноармейскую форму, младших командиров. Это были посланцы Ташкентского пехотного училища имени В. И. Ленина. Подразделением курсантов командовал стройный с обветренным мужественным лицом коммунист Малышев.

После короткого совещания, проведенного Абрамуком, Малышевым, Поляковым и политкомиссаром Султановым, объединенный отряд пошел в наступление и, смяв отступившие за святое место «Жылтырак-ата» группы Абильбека, взял курс на Сузак.

В пути Петр Николаевич рассказал Малышеву о последних боях, о мужестве комотрядника Андреева, об активном участнике гражданской войны Андрее Леонтьеве, боевом чоновце, храбром вожаке чимкентской милиции Иване Тригубове, комиссаре Ефиме Захарове, бывшем политработнике латыше Августе Ауезене…

— Настоящие солдаты партии и революции, — закончил свой рассказ Абрамук. — Все они пали смертью храбрых в эти трудные дни.

— Жалко товарищей, — согласился Малышев. — Но что поделаешь. Борьба идет не на жизнь, а на смерть.

Комотрядники без выстрела прошли ущелье Балыкчи, преодолели Кыз-Токкен, Сувиндыкский перевал, выехали на равнину. Уже виднелись отдельные дома, темная пелена дыма, стлавшаяся над древним Сузаком. На сопке Актюбе по приказу Абрамука было установлено орудие. Расчет изготовился к открытию огня, а отряд двинулся к Сузаку. Его сопровождал житель кишлака Жакуп Искаков.