Семь минут

Оглавление

ВЫ ДОЛЖНЫ ПРОЧИТАТЬ —

«Самую запретную книгу всех времен».

«Оссерваторе Романо», Рим

ВЫ ДОЛЖНЫ ПРОЧИТАТЬ —

«Самую непристойную книгу со времен Гуттенберга… Блестящее и незабываемое откровение одного человека».

«Ля Фигаро», Париж

ВЫ ДОЛЖНЫ ПРОЧИТАТЬ —

«Одну из самых честных и заслуживающих внимания работ в современной западной литературе».

Сэр Эсмонд Ингрем, «Таймс», Лондон

С ОГРОМНОЙ ГОРДОСТЬЮ ИЗДАТЕЛЬСТВО «СЭНФОРД-ХАУС» ПРЕДСТАВЛЯЕТ АМЕРИКЕ И ВСЕМУ МИРУ ПОЛНЫЙ И ОРИГИНАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ СОВРЕМЕННОЙ ПОДПОЛЬНОЙ КЛАССИКИ КНИГУ «СЕМЬ МИНУТ», НАПИСАННУЮ ДЖ ДЖ ДЖАДВЕЕМ

Келлог не стал читать остальное, потому что уже видел объявление целиком в воскресном номере.

Он окинул беглым взглядом витрину, на которой возвышались три пирамиды, сложенные из «Семи минут». На светло-серой обложке был выдавлен бледный силуэт голой женщины, лежащей на спине с высоко поднятыми, слегка согнутыми и широко раздвинутыми ногами. Под написанным красными буквами заголовком стояла фамилия автора: «Дж Дж Джадвей» без всяких точек.

Да…

Келлог сунул правую руку в пиджак и вновь коснулся холодной металлической поверхности под левой мышкой. Он был готов.

Отто Келлог быстро вошел в ярко освещенный веселенький и тесный магазинчик. Прямоугольные столы в центре были завалены новыми поступлениями. Келлог подошел к ближайшему, где лежали «Семь минут», и огляделся по сторонам. В магазине были еще два покупателя: пожилой джентльмен, стоящий у полок с табличкой «Книги в тонкой обложке», и маленькая женщина, вероятно, заботливая мамаша, перебирающая книги для юношества. Неподалеку от покупателей толстуха в халате доставала из картонной коробки книги и раскладывала на столе.

Потом Келлог заметил еще одного человека. Футах в пятнадцати левее книжные шкафы были отодвинуты от стены и образовывали как бы нишу, открытую сторону которой загораживала стойка. На ней стоял кассовый аппарат и высилась еще одна стопа «Семи минут». На стуле за стойкой сидел худощавый мужчина лет сорока с бледно-розовой кожей и редеющими волосами. Лысина с лихвой возмещалась густыми каштановыми бакенбардами. Мужчина просматривал накладные. Его глаза казались искаженными за очками в толстой металлической оправе, нос с горбинкой и выступающая челюсть напоминали карикатуру, коричневый пиджак был застегнут не на те пуговицы.

Келлог видел его впервые, но догадался, кто это. Он затаил дыхание, робко приблизился к стойке и шумно выдохнул воздух.

— Привет! — поздоровался он голосом страхового агента, взявшего отгул, чтобы купить жене какую-нибудь книгу.

Близорукий продавец поднял голову, и на его лице немедленно появилась привычная улыбка.

— Доброе утро, сэр, — вежливо поздоровался он, встал и отложил в сторону накладные. — Я могу быть вам чем-то полезен или вы хотите просто побродить и посмотреть сами?

— Мистер Фремонт… Могу я видеть Бена Фремонта?

— Я Бен Фремонт.

— Очень рад вас видеть. Не помню, заходил к вам раньше или нет. У вас очень милый магазинчик. Надо бы читать побольше, но я так занят… половину жизни провожу в дороге. В нашей семье любитель книг — жена. Она одна из ваших покупательниц. Я хочу сказать, что она время от времени заходит к вам.

— Замечательно, — кивнул Фремонт. — Если бы вы назвали свою фамилию, я, несомненно…

— Нет, нет. Она просто изредка заглядывает к вам. Да… Я не позволяю ей тратить много денег. Вы же знаете женщин.

— Конечно, конечно.

— Я пришел сюда по ее просьбе. Сама она не может. У нее был камень в почках. Сейчас он вышел, и с ней все в порядке, но она по-прежнему лежит в больнице Святого Иоанна и хочет что-нибудь почитать. Телевизор временами ужасно надоедает.

— Сейчас многие стали больше читать именно благодаря телевидению, — с серьезным видом согласился Фремонт. — Ничто не может сравниться с хорошей книгой, и ваша жена, несомненно, знает это.

— С хорошей книгой, — повторил Отто Келлог. — Именно это я и хочу ей купить.

— Ну что же, у нас книги на любой вкус. Если бы вы дали мне хоть какую-то подсказку…

Келлог сделал шаг к стойке.

— Старушка читает все, даже по истории, но, по-моему, больше всего она любит беллетристику. Не думаю, что для чтения в больнице годится что-нибудь серьезное или печальное. Ей бы подошла книга, которую можно быстро и легко прочитать, книга с эдакой изюминкой. И что-то новое, действительно новое, что она наверняка еще не читала. Вчера вечером я спросил, что именно она хочет, но она ответила: «Отто, ты должен преподнести мне приятный сюрприз. Если хочешь достать что-то действительно хорошее, пойди к Бену Фремонту и спроси, что он предложит». И вот поэтому я здесь.

— Уверен, что мы сможем найти…

— Я тоже не сомневаюсь, — прервал его Келлог и, наклонившись над стойкой, понизил голос: — Мне кажется, она не станет возражать, если в книге будет немного натурализма. Ну, знаете, чего-нибудь этакого…

— Конечно, конечно, я понимаю.

— Только не поймите меня превратно. Она читает и серьезную, умную литературу, но ей ужасно понравилась «Леди Чаттерлей». В этой книге есть настоящая изюминка. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду? Книга должна относиться к классике, но и не быть скучной, поскольку моя жена в больнице. И если у вас есть что-нибудь хотя бы немного похожее и совершенно новое…

— Что-нибудь хотя бы немного похожее? — Бен Фремонт словно пробудился к жизни. — Как только вы начали описывать свою жену, я сразу понял, что вам предложить. Послушайте, у меня есть совсем новая книга, официально еще даже не поступившая в продажу. Она в десять раз лучше «Чаттерлей» и тому подобной классики, может, даже в сто раз лучше. Я говорю это каждой женщине, которая заходит в магазин, а я никогда не рекламирую плохие книги. Готов поспорить, что через пару недель глаза каждой жительницы Оуквуда, — да что там Оуквуда, всего Лос-Анджелеса! — будут прикованы к этой книге. — Фремонт схватил книгу из стопки, колонной стоящей рядом с кассой. — Вот. Ваша жена в больнице. Ни один врач не сможет выписать лучшего лекарства.