Этот прекрасный свободный мир...

Оглавление

Роберт не был ханжой, и все же картина ошеломляла, сбивала с ног. Молодому человеку показалось, будто никому здесь нет до него дела, и он догадался, что если бы знал о здешнем мире хоть что-нибудь, то вполне мог бы оказаться на свободе, просто выйдя за дверь... а затем за ворота. Благоразумие подсказывало, что для этого он еще не готов. Без нормальной одежды, с бритой головой, да еще и в ошейнике, без денег и без малейших представлений о том, куда идти и что говорить, Роберт был настолько подозрителен, что его вернул бы первый встречный страж порядка, как бы он здесь не назывался. И все же искушение было слишком сильным. Роберту хотелось убедиться, что отсюда и правда можно выйти или, хотя бы, просто выглянуть за дверь, и он стал размышлять, как же его везли и где в этом чертовом особняке вход. И в этот момент кто-то больно ухватил его за ухо.

-- Что прохлаждаешься? Заняться нечем?! -- голос управляющего вернул Роберта к реальности. -- А, Подарок... -- тон говорившего стал чуть более мирным. -- Марш на кухню! -- с этими словами он отпустил ухо Роберта и повернулся к остальным рабам: -- Встать, бездельники! - приказ был подкреплен парой внушительных пинков. -- Быстро под душ! Если через десять минут вас не будет на кухне, останетесь без еды до вечера!

Через десять минут еще не до конца проспавшиеся рабы Рейбернов вяло ковырялись в мисках, и только Роберт умял порцию с завидным аппетитом. Как и ночью это были остатки со вчерашнего праздничного стола, и Роберту казалось, будто он никогда не ел ничего вкуснее. Молодой человек не отказался бы и от второй порции, но опасался привлекать к себе внимание.

-- Это еще что?! -- управляющий схватил одну из девушек за руку. -- Опять стащила?!

-- Это подарок! Мне хозяйка вчера подарила... в честь праздника! -- выпалила рабыня, и только теперь Роберт заметил на ее пальце перстень с опалом.

-- Я ведь проверю, -- с угрозой произнес управляющий, -- и если ты соврала -- выпорю.

Девушка обиженно засопела, но управляющий уже отвернулся.

-- Все, хватит бездельничать. Ты, ты и ты, -- указующий перст ткнулся в трех рабов, пытавшихся незаметно прикорнуть в уголке, -- отправляйтесь в зал. Чтобы через два часа там все сверкало. Вы двое -- чистить лестницу. Мойра, -- на этот раз управляющий повернулся к девушке с перстнем, -- моешь посуду.

-- Одна?!.

Звонкая пощечина заставила рабыню замолчать.

-- Ты, -- на этот раз управляющий вспомнил о Роберте, -- ждешь меня здесь. Остальные -- за мной!

Когда дверь за управляющим и рабами закрылась, Мойра вытерла слезы и пожала плечами:

-- Все равно хозяйка ничего не вспомнит, -- пробормотала она и показала двери язык. Потом вспомнила о Роберте и бросила на него заинтересованный взгляд. -- Так это тебя вчера подарили Эллендеры? -- спросила она, обойдя Роберта кругом. -- Тебе повезло. Ты не бойся, доктор Черч редкий зануда, но хозяева нас в обиду не дадут. Ты, главное, говори, что у тебя творческий кризис, и тебе сразу что-нибудь подарят... Хотя, ты же "мебель", -- она пожала плечами и посмотрела на Роберта с презрительной жалостью и снисходительностью. -- Тебе этого не понять...

-- Мойра, посуда! -- управляющий захлопнул дверь. Роберт вздрогнул. -- Значит, "домашняя мебель", -- задумчиво произнес доктор Черч. -- Что ж посмотрим, к чему тебя пристроить...

-- Я художник, -- проговорил молодой человек.

-- А я консул, -- съязвил управляющий. -- Мойру наслушался? Так вот, парень, Мойру слушать очень и очень вредно. Можно дослушаться до порки. Ладно, посмотрим, на что ты годен. Идем!

...Сваленные прямо на пол разноцветные свертки, оказавшиеся подарками, занимали почти половину комнаты, а сама комната напомнила Роберту музей, созданный ничего не смыслящей в искусстве голливудской звездой. Управляющий кивнул на сверкающую гору:

-- Разобрать и расставить по полкам -- художественно, раз ты художник. Через полчаса проверю.

Роберт едва успел управиться с заданием и как раз принялся складывать ненужные уже упаковки, когда доктор Черч вновь появился на пороге. Несколько минут понаблюдал за работой питомца, затем придирчиво оглядел полки. Роберт так и не понял, удовлетворил доктора результат его работы или нет, но управляющий вновь велел следовать за собой и пошел прочь с такой стремительностью, что Роберту пришлось чуть ли не бежать.

В уже знакомой Роберту гардеробной доктор Черч остановился.

-- Наведешь порядок в вещах хозяина, -- приказал он. -- Оставишь только коллекцию этого года, все остальное аккуратно упакуешь в мешки и выставишь за дверь. Работай!

Роберт бросил озадаченный взгляд на хозяйскую одежду, и ему захотелось почесать бритый затылок. Чему его только не учили в Службе адаптации, и уход за одеждой составлял в этом обучении не последнюю роль, но вот о модах этого мира не говорили ничего. И все же невыполнение задания было чревато самыми неприятными последствиями, как и излишние вопросы. Опыт двух месяцев дрессуры свидетельствовал, что в наказаниях доктора могут быть много жестче свободных. Роберт глубоко вздохнул и принялся внимательно рассматривать наряды, но определить по их виду, что здесь было новым, а что нет, было невозможно. Молодой человек вообще сомневался, что эту одежду надевали хотя бы раз. Оставалось одно -- разобрать наряды по стилям, а уж потом решать, что с этим делать. Роберт даже взмок, вытаскивая бесчисленные костюмы, осматривая их так и эдак, а потом один за другим отправляя в ту или иную кучу одежды. Таких куч у Роберта набралось четыре. Наконец, когда одежда закончилась, и классификация была завершена, молодой человек отер со лба пот, размышляя, что же делать дальше.