Манипулятор: Плутократы

Оглавление

"Информатор в окружении Жуковского, — понял Петровский. — Возможно, Климентьеву даже известно, о чем именно мы говорили.

Скрывать факт встречи не имеет смысла, можно потерять гораздо больше, чем приобрести".

— Я вылетел в Лондон только на один день, — начал он, тщательно подбирая слова. — У меня действительно состоялась встреча с Жуковским. Я не помню, как долго она длилась, но мы обсуждали одну чисто экономическую проблему, не имеющую отношение к политике.

— В нашей стране даже производство спичек имеет отношение к политике, — возразил Евгений Герасимович. — Так о чем именно вы говорили?

По его лицу Петровский понял, что ему лучше не лгать. Вполне возможно, что Климентьев даже прослушал пленку с записью их разговора. Тогда вообще ничего нельзя скрыть.

— Мы обсуждали проблемы Нижнебайкальского комбината, — признался он. — Вы, наверное, слышали, что там произошло убийство директора. В наше агентство обратились за помощью в решении информационных вопросов, и я пришел к выводу, что лучше все детали уточнить с самим Жуковским, который владеет контрольным пакетом акций этого комбината.

Климентьев внимательно посмотрел на него, затем резко встал, прошел к своему столу.

— Вы пытаетесь выкрутиться, — строго констатировал он, — и мне не нравится, как вы постоянно корректируете вашу позицию. — Евгений Герасимович протянул руку и нажал какую-то кнопку.

"Итак, — послышался характерный голос Жуковского, — вы решили сами прилететь в Лондон? Зачем вы захотели меня увидеть? Я думал, мы обо всем договорились с вашим представителем. Кстати, у вас очень толковый и деятельный советник. У нас с ним оказалось много знакомых по Америке. Или вы хотите изменить наше соглашение?

— Нет. Двенадцать процентов более чем достаточно. Но я просил бы вас перевести эти акции в другое место…"

Петровский тяжело вздохнул. Нужно было исходить из того непреложного факта, что за главным олигархом страны, находившимся в вынужденной эмиграции, следят сотрудники спецслужб.

— Вы все слышали, — угрюмо сказал он, — что я должен добавить?

Климентьев выключил магнитофон.

— А вы сами ничего не хотите больше сказать?

— Хочу,— Петровский достал носовой платок и вытер потное лицо. Как глупо он подставился! Теперь нужно искать выход.

— Комбинат приносит огромную прибыль, — начал он. — Я считал нерациональным банкротить такое предприятие. Кроме того, мои аналитики учитывали возможность независимой аудиторской проверки, которую бы потребовал осуществить американский банк "Голдман Сакс". Поэтому мы приняли такое ответственное решение и решили пойти на договоренность с Жуковским. Речь шла исключительно об экономическом сотрудничестве. Вы можете прослушать всю пленку до конца, мы не обсуждали никаких политических тем…

— За исключением того факта, что вы готовы взять на себя информационное обеспечение интересов Жуковского…

— Не мы, — достаточно невежливо перебил хозяина кабинета Петровский, — а наш литовский филиал.

— Вы видите принципиальную разницу?

— Во всяком случае мое агентство не брало на себя никаких дополнительных обязательств перед Жуковским, — твердо заявил Святослав Олегович. Он помнил, о чем они вчера договаривались, и теперь мог только гордиться, что они уклонились от обсуждения многих щекотливых тем. — И я отказался обсуждать политические гарантии его возвращения.

— Верно, — впервые чуть усмехнулся Климентьев, — я полагаю, вас больше интересовали тридцать шесть миллионов долларов, которые вы собирались получить в ходе этих переговоров.

— И деньги тоже, — строго согласился Петровский. — Я не альтруист и не обязан работать бесплатно. Мои аналитики просчитали варианты и пришли к выводу, что Жуковский может заплатить эти двенадцать процентов.

— Десять, — напомнил Климентьев, — только десять. Два хотел получить ваш советник.

— Он их уже не получит.

— Верно. Но вы отказали группе Алентовича. Семен Борисович очень влиятельный человек и может обидеться на вас за такое неожиданное решение. Он был уверен, что вы играете на нашей стороне, а вы неожиданно переметнулись на сторону Жуковского. Согласитесь, у Алентовича будут причины вас недолюбливать.

— Я никогда не претендовал на особую любовь Алентовича, — начал злиться Петровский. Он почувствовал, что сейчас наконец разговор выйдет на основную тему и ему придется платить за свою негласную поездку в Лондон.

— Давайте без нервов, — холодно предложил Климентьев. — По оценкам наших финансистов, ваше агентство заработало за последние годы больше ста миллионов долларов. Вы очень не бедный человек, господин Петровский.

— А я и не говорил, что собираюсь сидеть перед вашим зданием и просить милостыню, — позволил себе еще раз огрызнуться Святослав Олегович. — Но, учитывая наши доходы, никто не учитывает и наши расходы. А они большие, очень большие.

— Вот о расходах я и хотел с вами поговорить, — подхватил Климентьев. — Группа Алентовича действительно собирается обанкротить комбинат и взять его в собственное доверительное управление либо скупить акции обанкротившегося предприятия. И вы, конечно, правы насчет американского банка. У нас слишком большие обязательства перед иностранными инвесторами. После того как мы демонстративно не поддержали американцев в Ираке, делать нечто подобное и в экономике было бы слишком нерационально. Они вложили сто миллионов долларов и имеют право проверить, куда пошли эти деньги. Боюсь, что Семен Алентович несколько перестарался. Я понимаю его желание присвоить комбинат, но сотрудники Алентовича, возможно, не смогли просчитать все последствия такого шага.