Брачная лотерея

Оглавление

– Как скажешь, – отмахнулся Вернон и со всех ног бросился прочь из гостиной.

Вот и отличный предлог пообщаться с хорошенькой женщиной наедине! А то он заходил в кухню минут пятнадцать назад, и что же? Миссис Фортман упаковывала остатки еды в пластиковые пакеты, на все лады расхваливая Джозефу их огромный, вместительный холодильник и демонстративно игнорируя то, кому эта штуковина формально принадлежит – вместе со всем домом. Надо думать, с уборкой она уже закончила.

Интересно, не захочет ли она съездить с ним в «Водоворот»? Он бы ее пивком угостил, потанцевали бы… Надо же воздать должное женщине, на которой костюм пятидесятилетней давности смотрится сексапильнее некуда!

– Ах, черт! Ты его сняла!

Лаура обернулась. На лице красавца фермера отчетливо читалось разочарование. Что за счастливая была мысль – переодеться в повседневное платье! Прибираться в кухне и грузить вещи в фургончик куда сподручнее, избавившись от опереточного наряда! Кроме того, так проще противостоять заигрываниям молодого Паркинсона.

– Вечеринка закончилась, – напомнила Лаура, обводя рукой груду грязных тарелок на столе. – Карета превратилась в тыкву, а Золушка скрылась неизвестно куда.

– Кто-кто?

– Ты, что, волшебных сказок не читал? – Лаура вновь повернулась и принялась деловито загружать посудомоечную машину.

– Меня воспитывали на «Плейбоях», – ухмыльнулся Вернон. – Когда я был хорошим мальчиком, мне выдавали свежий номер.

Похоже, он просто дразнится, подумала Лаура. От такого всего можно ожидать!

– Мои дети предпочитают сказки. – Молодая женщина вдруг осознала, что они стоят совсем рядом, и поспешила сменить тему: – Как тебе кассуле? Ты остался доволен?

– Любопытная штука, – протянул Вернон. – Первый раз вижу, чтобы добавляли свинину. Ребятам вроде бы понравилось.

– Вот и славно. – «Ребятам вроде бы понравилось»… Да я только успевала подносить добавку! – ехидно добавила про себя Лаура.

– Я хотел поблагодарить тебя за хлопоты, – смущенно сообщил Вернон. – Подумал, может, мы с тобой в «Водоворот» съездим, по рюмочке пропустим…

– Нет, спасибо.

– Да ничего такого… Все очень чинно и благопристойно, – поспешил заверить Вернон, убирая тарелки на полку, да так ловко, словно всю жизнь этим занимался. Перехватив изумленный взгляд молодой женщины, он охотно пояснил: – Меня мама к порядку с детства приучила.

– А твои друзья уже разъехались?

– Да. – Он нахмурился. – Знаешь, оставь все как есть. Утром мы с парнями все уберем и помоем.

– Повторяю: я всегда оставляю кухню в безупречном порядке. Вопрос профессиональной этики.

– А!

С трудом сдерживая улыбку, Лаура загрузила в посудомойку последнюю партию тарелок. Остались только горшочки – ее законная собственность; их она заберет домой и вымоет позже. Ну и столы протереть… это еще пять минут. Если поторопиться, она освободится даже раньше, чем рассчитывала. Если малыши уже спят, тогда ее удел – восхитительно горячая ванна с ароматной пеной и свеженький, только утром принесенный номер журнала «Меню гурмана».

Вина ли хозяина дома, если он сделал шаг вперед как раз тогда, когда ей пришло в голову развернуться – так что столкновение было неизбежным? И отнюдь не по его злому умыслу молодая женщина вместо того, чтобы отпрянуть, инстинктивно подалась вперед. И опять-таки не по его вине Лаура на секунду-другую лишилась дара речи, так что, когда Вернон схватил ее за руку и удержал, она даже не смогла возразить.

Губка выпала из ее ослабевших пальцев на кафельный пол. А Вернон Паркинсон, записной сердцеед, конечно же не преминул воспользоваться ситуацией и притянул женщину к себе так, что она ощутила всю силу его возбуждения.

Потом он наклонился – и припал к ее губам. Вернон блаженно зажмурился, а вот Лаура не закрыла глаз. Молодая женщина была слишком потрясена тем, что внизу живота всколыхнулась жаркая, такая приятная волна. А она-то думала, что давно разучилась реагировать на такие вещи! Губы его оказались прохладными и на удивление нежными, словно Вернон лишь испытывал ее, дожидаясь ответного отклика. Должно быть, она безотчетно прильнула к нему всем телом, и очень вероятно, что ее свободная рука и впрямь обвила его за шею.

Что за широкие у него плечи! И сколько неизъяснимого блаженства таит в себе прикосновение его губ! Лаура вспомнила, как предавалась любовной игре с мужем – с этим подонком и лжецом! – но муж никогда не целовал так… чтобы все ее существо трепетало в экстазе. Похоже, еще мгновение – и она окажется на полу, прямо под ним!

Вернон широко улыбнулся, но объятий не разомкнул.

– Никогда еще не целовал кухарок, – мечтательно произнес он.

– Ты бы с кухарками поосторожнее. Я, знаешь ли, недурно управляюсь с разделочным ножом. – Лаура от души надеялась, что собеседник не заметил, что дыхание ее участилось, а пульс вообще выделывает что-то несуразное.

– Радость моя, я не из пугливых, – предупредил Вернон, усмехаясь при мысли, что кто-то заподозрил его в трусости.

– Это я так, на всякий случай, – проворковала Лаура. – А то, может, ты не прочь когда-нибудь детей завести.

Да что на нее нашло? Она же развлекается от души, наслаждается каждой минутой флирта!.. Куда подевался весь ее здравый смысл? Это все черный костюм. Пикантные кружева воспламенили либидо этого самодовольного красавца… А может, целовать женщин на кухне для него – дело привычное. Уж больно профессионально он это делает!

– Не думаю, что ты причинишь мне вред, – вкрадчиво прошептал Вернон. – Ранить мои чувства – может быть, но… э-э-э… жизненно важные органы? Нет, не верю. – Он крепче прижал молодую женщину к себе так, что Лаура сполна ощутила, как велик и крепок помянутый жизненно важный орган.