Не убивай

• 1/101
• Следующая

Не убивай

Часть I

Всю ночь Вену омывал холодный майский дождь и затих только ранним

утром.

Герхард Бреннер вез небольшой чемоданчик на колесиках и в руке держал

объемный портфель.

- Гутен морген.

Нанятый пожилой водитель открыл багажник, положил туда чемодан, затем

хотел туда же положить кофр.

- Нет, не надо, спасибо.

Герхард, положив портфель на свои худые колени, уселся рядом с

водителем.

Фольксваген темный универсал, медленно ехал по односторонним улочкам

старой Вены, мимо дворца Хофбург, бывшей резиденции Габсбургов, третьему кольцу и резво двинулся в аэропорт Вена Швехат.

Герхард Бреннер, тридцатидевятилетний продюсер, занимался крупным

бизнесом. Он был холост и если кого-то и слушал, то только свою мать.

Матушка Герхарда, Евелин Августа фон Трапп, пятидесятисемилетняя

цветущая женщина, с особенной редчайшей красотой, унаследовала от

своего покойного мужа пятьдесят миллионов шиллингов, когда

единственному наследнику было два года. Всю свою жизнь мать

увеличивала капитал всеми возможными способами и ей удалось это

сделать даже многократно, с учетом инфляции.

Их обоих объединяла всепоглощающая алчность и, если существуют

приличествующие границы, они бы их давным-давно перешли. Герхард

несколько раз спрашивал у матери об отце и о темной истории его смерти, а

также о происхождении этого капитала, но мать отмалчивалась или

неудачно отшучивалась и со временем он перестал поднимать эту тему.

До самого аэропорта пассажир не проронил ни слова и только в конце

поездки прозвучало сухое:

- Данке.

Герхард добрался до зала ожидания, поправил серый, клетчатый мятый

костюм и уселся недалеко от стойки, поблескивая толстыми очками. Зал

постепенно наполнялся. Он не заметил, что в толпе за ним независимо друг

от друга наблюдали два человека.

Один из них был с огромными руками, шеей и головой, хотя и был

невысокого роста, со смуглой кожей, хищным носом, темными рыхлыми

бровями и с неприятными очертаниями нижней части лица. В глазах его

1

1

было постоянное напряжение. По национальности он был турок, но родился

в Германии, недалеко от Вюрцбурга. Он служил рядовым, когда его

заприметили спецслужбы БНД. Имя у него было Дурмус Экидже, но чаще

всего его называли просто Турок.

Другой, высокий, с чуть одутловатым лицом, в роговых очках, с приятной

открытой внешностью, был похож скорее на сотрудника крупной

компьютерной компании, чем на одного из лучших киллеров Моссада, который работал под прикрытием в качестве мясника и у которого был, специальный номер и счет. Звали его Ари Пик, по прозвищу Хася-Мясник.

Оба представителя этой замечательной непыльной профессии, конечно, не

обменивались любезностями, такова служба, но зафиксировали друг друга, более того Хася-Мясник понял, что встреча в аэропорту с Турком была не

случайной. С присущей ему звериной интуицией он понял, что здесь будет

очень горячо.

На табло зажегся номер рейса BA 699\ CX 252 британо-гонконгской

компании «Катей пацифик» вылетом в 7:40 утра 19 мая 2015 из Вены в

Гонгконг с пересадкой в Хитроу.

*

В 5 часов утра в гостинице Ренессанс Майфлавер, в Вашингтоне

надрывался звонок телефона. Оливия с трудом открыла глаза, медленно

сползла к журнальному столику и прохрипела:

- Достал.

Затем она прокашлялась и певуче произнесла:

- Май дарлинг!

Когда-то она была диктором в своем Белореченске.

- Я слушаю, Василий Иванович.

Бархатистый низкий голос Василия Ивановича стал инструктировать:

- В одиннадцать часов утра в галерее Фрира Вы должны изобразить начало

семейного развода.

- А он кто?

- Фамилия Гельмут фон Нойман.

- Сколько ему?

- Семьдесят восемь.

- Семьдесят восемь!?

- Не волнуйся. Он крепыш, может дать фору молодым.

Она почувствовала, что ее спутник рядом. Роберт, который не понимал по-

русски ни слова, обнял Оливию и стал сзади гладить ее безумно красивые

ноги.

- Он должен шумно уйти, Вы должны где-то поблизости заплакать.

- Василий Иванович, все остальное я знаю сама.

2

2

Они вышли из номера только в 8 часов утра, едва успев на завтрак. Люсика, китаянка, отвечающая за завтрак, с интересом разглядывала удивительную

пару.

- Оторвались, - подумала она, - глаза как у наркоманов, а этот запах.

*

Южная ночь с огромными звездами и миллионами цикад уже

заканчивалась. В горах уже начинали просвечивать легкие контуры

молочного рассвета.

Полковник допивал виски из своей инкрустированной фляжки, с которой он

не расставался никогда. Не известно почему, но зачем-то со школы его

обзывали «дуксом».

Сказочный огромный пятизвездочный отель «Храм Цезаря», где полковник

торчал уже без определенного плана вторую неделю, раскинулся в виде

вилл и бунгало. Тридцативосьмилетняя Леони рассказывала тоскливую

историю о своей жизни.

- Нам пришлось закладывать дом, Карлу пришлось просить дядю оставить

Сару…

«Еще неделя и я убью ее», - подумал дукс.

Ее холодные губы, лицо и рассказы достали его. Эту немку он нашел

случайно, когда любовался морскими утренними восходами. Многолетняя

привычка получать приказы и инструкции рано утром стала частью его

жизни.

- Прозит, - он пошлепал по выпуклой заднице Леони, покрутил свой

нательный медальон, затем завалился на огромную белоснежную кровать и

захрапел.

«Странные эти русские». Леони посмотрела на полковника и принялась

быстро наводить порядок. По всей комнате валялись десятки маленьких и

• 1/101
• Следующая