|
Оценить:
|
Голубой экспресс делает 13 остановок (Сборник расс
2
— Будьте душечкой, Жозиана. Приготовьте термос. Крепкий кофе, как я люблю. Положите его в мой чемодан.
Жозиана выходит из комнаты, лицо ее кажется чуть бледнее обычного. Решающий миг настал. Она идет на кухню, выливает в кастрюльку содержимое кофейника, включает газ. Потом достает из шкафчика термос, высыпает в него белый порошок из пузырька, все время оглядываясь на дверь.
Кофе горячий. Жозиана наполняет термос, тщательно завинчивает пробку и встряхивает содержимое. Кажется, ее силы на исходе. Отвернув кран, она долго моет руки.
Лионский вокзал. Восемь вечера.
Эрбен и Жозиана идут вдоль «Голубого экспресса». Чуть дальше Франсуа Мюрер поднимается в свой вагон. От супругов его отделяют только два вагона. Проводник приветствует Эрбена и отпирает двери двух купе. Жозиана колеблется.
— Решайтесь, — ворчит Эрбен. — Они все одинаковы!
Жозиана наконец решается, и, пока она устраивается, Эрбен отводит в сторону проводника, сунув ему в руку банкнот.
— Пока не стелите мне. У меня много работы. Я позову вас, когда захочу спать.
Немного погодя он достает из чемодана халат, тапочки, папку и, наконец, термос. Входит Жозиана: она помогает ему разобрать вещи. По радио объявляют об отправлении.
— Вы довольны? — спрашивает Эрбен.
Жозиана не отвечает, и он внимательно смотрит на нее.
— В чем дело, малыш?
Он поднимает ее лицо за подбородок и улыбается.
— Ну же, Жозиана, в чем дело? Вы сердитесь, потому что я отказался ужинать?.. Но я не голоден, да и работы так много, что…
— Мне тоже не хочется есть, — говорит Жозиана. — Но, быть может, вы угостите меня стаканчиком чинзано?
— Хорошо, но только быстро!
Они идут по коридору, мимо проносятся слабо освещенные перроны пригородных станций, исчезающих в ночи. Вагон. Еще один. В коридоре курит пассажир. Он уступает им дорогу. Эрбен идет первым, он торопится. Жозиана на ходу шепчет: «Порядок!» Мюрер провожает ее взглядом.
В ресторане малолюдно. Кое-кто начинает разглядывать Эрбена. Его мгновенно узнали. Но он давно привык к молчанию — оно воцаряется всюду, где бы он ни появился. Эрбен облокачивается на стойку возле Жозианы, как всегда, уверенный в себе.
— Какую жизнь я заставляю вас вести, моя бедная Жозиана! — говорит он.
Жозиана ужасно удивлена. Эрбен редко говорит на подобные темы. Однако сегодня вечером он кажется не таким напряженным и озабоченным. Это почти добрый человек. Он вроде бы заметил существование собственной жены. Ему хочется быть любезным, но Жозиана остается по-прежнему далекой и холодной. Внезапно Эрбен смотрит на часы и превращается в Человека- который-не может-терять-ни-минуты. Бросает мелочь официанту. Антракт закончился.
Одинокий пассажир все еще курит в коридоре. Эрбен проходит мимо, а Жозиана замедляет шаг, обходя незнакомца. Мюрер слегка поворачивается к ней.
— Не забудешь? — шепчет он.
— Нет, — отвечает Жозиана.
Она идет за Эрбеном к его купе. Войдя, немедленно хватает мужа за руку.
— Здесь кто-то был! — восклицает она.
Эрбен пожимает плечами, но Жозиана настаивает на своем, она явно в панике. Она уверяет, что кто-то трогал досье, а чемодан передвинут. Эрбен, который ничего не замечает — что совершенно естественно, — напрасно уверяет, что все это не важно. Он не в силах помешать Жозиане, она идет к проводнику, чтобы предупредить о случившемся. Тот заверяет мадам, что не заходил в купе. Тогда, может, кто-нибудь из пассажиров? Нет, он так не Думает, потому что почти все время был в коридоре. Жозиана уперлась: эта маленькая комедия — часть разработанного плана. Проводник должен запомнить устроенную ею сцену. Позже, когда Эрбена обнаружат мертвым, он засвидетельствует, что некий «отравитель» побывал в купе.
Совершенно измученный Эрбен выпроваживает проводника, задержав Жозиану. Он пытается шутить, хотя и тронут заботой жены.
— Мне очень жаль, дорогая, что я причиняю вам столько хлопот. Иногда я думаю, что все меня ненавидят. Так что, когда внезапно кто-то… впрочем, оставим это! Я просто хотел поблагодарить вас, Жозиана… А теперь идите отдыхайте. Спокойной ночи.
Он закрывает за ней дверь купе.
Но Жозиана не ложится, она идет в тамбур. Мюрер уже ждет ее там.
— Ну? — спрашивает он.
— Готово. Все прошло как по маслу.
Он не может сдержаться и смотрит на часы, как будто прикидывает, сколько еще осталось жить Эрбену. Внезапно смутившись, опускает рукав. Оба ненадолго замолкают.
— Уверяю тебя, он не будет страдать, — наконец говорит Мюрер.
— Замолчи!
Они еще не понимают, что стали врагами, но чувствуют, что должны сейчас расстаться, что им потребуется много, очень много времени, чтобы забыть. Мюрер кладет руку на плечо Жозианы.
— Мужайся, — бормочет он.
Она сухо прощается и уходит. В ее душе полный сумбур. Войдя в купе, она принимается распаковывать чемодан. Потом берет стакан, вдруг ощутив сильную жажду, но даже это простое действие внушает Жозиане такое отвращение, что она ставит стакан на место. Она разглядывает себя в маленьком зеркале над умывальником так, словно впервые видит это лицо. Наконец она закуривает сигарету и выходит в коридор.
Эрбен тоже здесь. Он курит, глядя в окно отрешенным взглядом. Проносящаяся мимо ночь завораживает его. Жозиана прислоняется спиной к окну рядом с ним. Перед ней купе мужа, он оставил дверь открытой. Повсюду разбросаны бумаги, а в углу, на банкетке, тускло поблескивает термос. Жозиана не в состоянии отвести от него глаз.
Через некоторое время Эрбен начинает тихим голосом говорить. Причем обращается он скорее к самому себе, чем к Жозиане. Коридор пуст. Мерное покачивание вагона настраивает на откровенность, сейчас Эрбен не рисуется.
